Обретая иллюзии. Иллюзия 2

Падалица Виктория

Я знала, о ком говорит господин Джамал. Обернулась и вытаращила на него глаза при упоминании об Амирхане и их родстве между собой. Так я имею честь говорить с отцом Иллюзии???

Почему тогда господин Джамал не называет сына по имени? Ему стыдно? Или здесь есть куда более очевидный вариант – его настоящее имя держится в тайне, и господин Джамал, дабы не выронить столь ценную информацию в порыве честности, предпочел говорить вот так.

– Я же выступаю против его намерений. Аллах ведь считает женские слёзы. – его руки бережно поглаживали

мои плечи. – А сын совершенно не думает о том, что будет ждать его после смерти. Он, как парша на моей шее, да ещё и внуков, несмотря на наличие жён и наложниц, не подарит уже никогда. Это было его личным решением.

Господин Джамал, окончив осязательный контакт, вернулся в своё кресло. Было видно, что он тяжело переживает выбор сына.

– Возможно, младший сын продолжит наш род, и мне стоит понадеяться, что это случится скоро, так как имеются на то причины. Я стар, а потому могу не дожить до заветного момента. Ты ему приглянулась, и у него к тебе более благие намерения, чем у старшего, но… Ладно. – стукнув по подлокотникам кресла изящными пальцами, господин Джамал выпрямил спину и поставил локти на стол, не сводя с меня глубокого чёрного взгляда. – Я к чему это всё говорю, догадалась?

– Нет, господин Джамал. – я покачала головой.

Он выдержал небольшую паузу, а потом выдал то, что сразило меня наповал.

– Я бы хотел такую невестку, как ты. И я думаю над тем, чтобы воссоздать для тебя идеальное будущее, как бы компенсируя неудачи прошлого. Усердно думаю, Айша. Не хочу видеть тебя в наложницах. Не хочу, и всё. Это не твоя судьба ничуть. Не тебе суждено пресмыкаться. У меня на твой счёт имеются кое-какие планы, но пока не буду раскрывать все карты. Оставлю немного тайны, так как не уверен, что это получится провернуть. Но в одном я точно уверен, ты – как раз то, что нужно. Но и тебе надо постараться, чтобы фортуна оказалась благосклонна. Кое-что тебе необходимо поменять в себе.

– Что?

– Прими ислам. – его предложение прозвучало как гром посреди ясного неба. – Я не настаиваю и не приказываю, потому что это неправильно. Но настоятельно советую тебе сделать именно так. Я предоставлю тебе право выбора, но знай: это единственное, что тебя спасёт. От твоего решения будет напрямую зависеть твоя судьба и судьба твоей дочери.

– Я подумаю над вашими словами. – я поставила недопитую чашку кофе на стол. – Но…

На что старик меня обрекает? На пожизненное существование в парандже? На рабство? На жизнь с ненавистным мне человеком? Да не надо мне такого.

– Но я не хочу, чтобы Марьяна жила по мусульманским законам. – осмелилась я высказаться, раз уж и старик разоткровенничался. – И традиции эти ваши мусульманские нам, православным, чужды. Марьяна не станет носить паранджу и совершать намаз, так как уже крещена. И я тоже. Для меня это слишком кардинальные перемены. Мне хватило остаться без волос и попасть сюда. И я вообще не готова сменить свою веру. Мой нательный крестик – единственное,

что придаёт мне сил.

А также моя покойная мама, к которой я часто обращалась за помощью и наставлением, и не только в мыслях.

Господину Джамалу не понравился мой ответ, что было заметно по его глазам. Но он всё равно продолжал держаться вполне дипломатично.

– За дочь свою не решай, Айша. Она сама будет знать, что для неё лучше. А ты подумай. Но я рекомендую тебе выбрать именно этот путь. Решай. Чем скорее ты это сделаешь, тем скорее выйдешь из "Иллюзии". Все это зло, что тебя окружает, прекратит своё существование, и взамен ты обретёшь совсем иное. Ты обретёшь душевное спокойствие, а для дочери создашь безбедное будущее. Ты хочешь покинуть игру?

Я очень хотела покинуть игру. Эта мысль плотно засела в мозгах после того, как господин Джамал показал мне, что надежда избежать кошмара наяву есть. Но догадывалась, к чему он склоняет меня.

И поняла, кого имел в виду слуга.

Эти господа втроём, Джамал, Амирхан и Фархад, по всей видимости, обсуждали мою дальнейшую судьбу, а не девчонок. Это меня они хотели выдать замуж, потому что я чем-то не устроила Амирхана.

Только вот, когда он успел во мне разочароваться, если даже суток пребывания меня в гареме не прошло?

Не понимаю.

И за кого господину Джамалу меня выдавать, если не за старшего сына? За младшего, чьи намерения немногим лучше самого Амирхана?

А кто младший сын Джамала?

– Хочу. Очень хочу покинуть игру. И понимаю, что здесь не место мне. Но не такой ценой. Вы предлагаете мне пожизненное рабство. А я надеюсь выйти отсюда через три месяца. Вы ведь говорите о замужестве, правильно вас поняла? Это и есть выход из игры?

Господин Джамал оставил мой вопрос висеть в воздухе.

Тогда я продолжала.

– Я ведь замужем уже.

– Это не проблема. Разведем тебя и выдадим снова. За того, кто достоин тебя. Только вот вопрос в том, что старший сын не особенно подходит для этой роли, так как не способен продолжать род. – размышлял господин Джамал будто сам с собой. – А младший, ну… У вас с ним будут красивые дети. А грехи замолятся и со временем простятся. Благие намерения творят чудеса.

Господин Джамал на некоторое время смолк, пытаясь подобрать слова, чтобы максимально ёмко охарактеризовать своего второго сына. Который, как полагала, тоже не совсем нормальный.

А потом, так и не отыскав нужных сравнений, Господин Джамал решил и вовсе окончить разговор. Но не переставал располагать к себе, хоть уже не выдавал желаемое за действительное и окончил штурмовать мой мозг.

– Если захочешь открыть душу, выговориться или спросить совета, найди меня здесь. Приходи в любое время. И запомни, Айша. Только здесь стены глухонемые. Больше нигде.

Затем отдал приказ своему слуге, стоявшему возле дверей, чтобы меня вывели из кабинета.