Обретая себя
Шрифт:
– От чего ты так уверена? – вернулся Рейдар и встал, возвышаясь рядом так, что мне приходилось смотреть на него снизу вверх. Почему мужчины любят такие позиции? Риторический вопрос. Не отвечайте.
Я сделала приглашающий жест за стол и сложила руки на скатерти.
– Сначала клятва, Рейдар, потом детали.
– Какую клятву ты хочешь, Эверис? – сузив глаза проговорил дэрн.
– Всего лишь чтобы ты без моего на то дозволения не сообщил ни вербально, ни ментально, ни письменно никому во всех трех мирах ту информацию, которую я тебе расскажу. Ах, да, и не посадишь
– Похоже, игра стоит свеч, раз красавица так печется за свою шкурку. – весьма грубовато прокомментировал Шанар. И лед треснул.
– Ладно, допустим… Но и ты дашь обратную клятву.
Я заинтересованно посмотрела на Фрейгъерда.
– Ты поклянешься ценой своей жизни, что все, что ты говоришь правда. Как тебе такой формат, гольда? – иронически растянул губы и на его щеке вспыхнула знакомая ямочка, от которой в студенческие годы у меня крыша ехала на раз, два, три. Я сбросила морок, встряхнув головой, отчего Рейдар изогнул бровь. Но объяснять ему свои конвульсии я не собиралась.
– Есть проблема. Часть информации – это легенда и предсказание одного из… сам знаешь.
– Ты ходила к альмам? – зло процедил Рейдар.
– Тише, Рей. Мы ведь не хотим быть услышанными? – и я встала, направляясь в свой номер. Через мгновение мужчины послушно поднялись и пошли за мной. Так-то мальчики. «Тигры трудны в приручении», – говорил Ворн, когда рассказывал мне суть моего дара.
– Говори. – скомандовал Рей.
– Сначала клятвы. – и все повторилось вновь, слова на первородном прозвучали с их уст, и я произнесла в ответ более аккуратную клятву, но достаточную для того, чтобы успокоить тревожный мужской и недоверчивый ум.
– Я альма. – огорошила сразу.
Реакция была, скажем так, разная. Рейдар нахмурился, точно не поверил или было что-то еще. А Шанар присвистнул и сказал:
– И как такой шаманский цветок еще твое ведомство не захапало? – обращался он явно к дэрнийцу.
– Я была на прорыве и то, что болтают про альм – грязный поклеп.
– Хочешь сказать, что там нет ваших варварских следов? – сощурился Фрейгъерд. Это было серьёзное заявление. Ведь шаманы часть культурного наследия магии северного народа, а гонения, что происходят в последние годы лишь усилились и перерастают практически в жесткий прессинг.
– Есть, но…
– Что и требовалось доказать. – перебил он меня.
– Да послушай, я погружалась за грань и знаю, о чем говорю.
– И что же там? – со скепсисом вопросил дэрн.
– Сначала действительно след альма, но… поверхностный, чтобы маги увидели лишь обертку, а дальше… – сделала я многозначительную паузу и Рей не выдержал театральности:
– Что?
– Тьма. – выдала я, посмотрев на дэрнийца. И мы оба знали, что это значит.
– Погодите, но то, что ты говоришь означает, что… – прояснил в слух гольд.
– Да, в основе прорыва лежит темная магия. – продолжил дэрниец за него.
Мужчины замолчали, обдумывая вышесказанное, а я продолжила.
– Это не все. Древние легенды гласят о великом знании магии основателей,
– И ты веришь в это? – серьезно спросил Шан.
– Я тебе больше скажу: сопротивление, что сейчас собирает войско в трех странах, знают эту легенду и тоже в поисках…
– Только не говори, что ты входишь в их число. – пошутил Фрейгъерд, а когда столкнулся с моим взглядом, резко посерьезнел. – Ты понимаешь, что я теперь просто обязан надеть на тебя мерил? – холодно спросил меня, глядя в мои глаза своими невозможно ледяными. – Это измена короне в трех странах.
– Да. – ответила ему прямым взором, не страшась плахи… пока… ведь он дал клятву…
– Тебя не просто заточат, Эверис, тебя могут…
– Знаю. – он не договорил, но все мы понимали, что в случае измены в зависимости от тяжести преступления могут лишить дара, а это равносильно потери части себя, части души.
Шанар присвистнул:
– А ты опасная, штучка! – на что пришлось неоднозначно дернуть плечом.
– Я открылась. Дело за вами. – и мне понятно было колебание, ведь тогда они становятся сообщниками. Так себе расклад.
– Ты ведь все равно отправишься? – спросил Фрейгъерд, и я твердо кивнула. Он на какое-то время замолчал. Мы оба понимали, что он может просто меня арестовать, но по каким-то своим причинам этого не делает. Естественно, мне было любопытно по каким.
– Хорошо, но ты понесешь наказание за грабеж и чем ты там эти семь лет занималась. Надеюсь, та девушка не на твоем счету. – напомнил он ту страшную ночь, когда я исчезла из Россарии как Эверис Мирана Фэлс.
– Не на моем, можешь быть спокоен. – уверила его, что такие сюжеты не для меня.
– По рукам. – протянул первым ладонь Шан. Рукопожатие было крепким, сухим и теплым. Я посмотрела на Фрейгъерда и все же он, поколебавшись, протянул мне руку. Горячая ладонь коснулась моей прохладной и точно электричество прошло через нее. Мы спешно разомкнули это странное прикосновение. И если я почему-то смутилась, то по лицу северянина трудно было что-то прочесть однозначное.
– Допустим, до южной части мы доберемся на скоростном дирижабле, но дальше нам нужен хотя бы еще один настоящий воин. – проговорил Шан, когда мы вышли из гостиницы, направляясь в сторону торговых кварталов чуть правее.
Я запахнулась в подбитый мехом плащ и поняла, что мне однозначно нужна другая одежда. Мысленно уже подбирала, что следует взять в лавке готового платья. Джунгли все-таки. И кое-что еще… Вышла на проезжую часть, в уме составляя список необходимого. Центральная улица была оживлена, люди готовились к празднеству пробуждения «Великой Матери Хлеба» – Бригитты. Я и забыла совсем… Оглушающий гудок разнесся по округе и звук тормозящих колес, скользящих по ледяной дороге…
– Эверис! – Раздался голос Фрейгъерда и сильная рука негуманно схватила за шиворот плаща, придавив горло. Северянин сделал рывок и втащил меня на пешеходную часть. Все произошло так быстро, что я успела только крякнуть от придавленного горла, а испугалась уже потом.