Обретение чуда

Эддингс Дэвид

– Я не прав?

Щёки Гариона вспыхнули ещё ярче.

– Это твои трудности, Гарион, – вздохнул старик, – и неужели порядочно делать других несчастными из-за того, что расстроен сам?

– Нет, – еле слышно признал тот.

– Твоя тётя и я именно те, кто мы есть, – спокойно продолжал Волк. – Люди болтают о нас много чепухи, но не придавай этому особенного значения.

Существуют дела, которые необходимо выполнить, и в этом смысл нашего существования. Не затрудняй жизнь своей тёте только потому, что этот мир создан не по твоему вкусу. Подобное

поведение пристало только детям, да ещё и плохо воспитанным, но ты ведь мальчик приличный. А теперь, я думаю, нужно подойти и извиниться, верно?

– Ты прав, – вздохнул Гарион.

– Рад, что мы смогли потолковать, – продолжал старик, – но я бы на твоём месте помирился с ней как можно скорее. Ты даже не поверишь, как долго она может сердиться!

И внезапно широко улыбнулся:

– Она злится на меня уже столько лет, что даже страшно подумать!

– Сейчас же пойду к ней, – решил Гарион.

– Вот и хорошо, – одобрительно кивнул Волк.

Гарион встал и решительно направился к борту, где стояла тётя Пол, напряжённо вглядываясь в мутную воду Чирекского пролива.

– Тётя Пол!

– Что, дорогой?

– Прости, я был не прав.

Тётя, повернувшись, серьёзно взглянула на него.

– Да, – ответила она, – это так.

– Я больше не буду.

Тётя засмеялась, тихо, весело, и потрепала его по спутанным волосам.

– Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, дорогой, – сказала она, обнимая его, и мир снова стал уютным и тёплым.

После того как бурный поток течения в проливе иссяк, они направились на север вдоль заснеженного восточного побережья полуострова Чирек, к древнему городу, исторической родине всех олорнов, драснийцев, олгаров, а также чиреков и райвенов.

Дул ледяной ветер, и небо было почти чёрным, но остальные дни путешествия прошли довольно спокойно. Ещё через трое суток судно вошло в гавань Вэл Олорна и пришвартовалось к обледеневшей пристани.

Вэл Олорн не походил ни на один сендарийский город. Стены и здания были так невероятно стары, что казалось, сами выросли, словно скалы из земли, а не возведены человеческими руками. Узкие извилистые улочки занесло снегом; за городом на фоне тёмного неба белели высокие величественные горы.

У пристани уже ожидали несколько саней, запряжённых лошадьми. Кучера выглядели настоящими дикарями; мохнатые лошадки нетерпеливо перебирали ногами на утоптанном снегу. В санях лежали меховые плащи, и Гарион тут же завернулся в один, ожидая, пока Бэйрек попрощается с Грелдиком и матросами.

– Поехали! – сказал наконец Бэйрек, усаживаясь – Надеюсь, ты догонишь остальных.

– Не проболтали бы целый час, не пришлось бы гнать лошадей, лорд Бэйрек, – кисло пробормотал кучер.

– Наверное, ты прав, – согласился тот.

Кучер что-то проворчал, хлестнул коней кнутом, и сани помчались в том направлении, куда уже отправились другие путешественники.

То и дело на улицах встречались чирекские воины, одетые в меха, многие узнавали Бэйрека и выкрикивали приветствия. Доехав до угла, кучер был

вынужден остановиться: двое здоровенных мужчин, обнажённых до пояса, несмотря на пронизывающий холод, схватились в снегу, прямо посреди улицы, подбадриваемые криками собравшихся вокруг зрителей.

– Обычная картина, – пожал плечами Бэйрек. – Зимой в Вэл Олорне делать особенно нечего.

– Там впереди дворец? – спросил Гарион.

– Храм Белара, – покачал головой Бэйрек. – Некоторые считают, что там пребывает дух Бога-Медведя. Я-то сам никогда его не видел и не могу сказать наверняка.

В этот момент борцы откатились в сторону, и кучер погнал лошадей дальше.

На ступеньках храма стояла старая женщина в рваной шерстяной мантии, с длинной палкой, зажатой в костлявой руке, длинные пряди нечёсаных волос почти закрывали лицо.

– Приветствую тебя, лорд Бэйрек, – хрипло окликнула она. – Проклятье твоё ожидает тебя!

– Останови! – зарычал Бэйрек и, сбросив меховой плащ, спрыгнул на землю.

– Мартжи! – обрушился он на старуху. – Тебе запретили торчать здесь. Если я скажу Энхегу, что ты ослушалась его, он велит жрецам храма спалить тебя как ведьму!

Старуха злобно закудахтала, и Гарион со страхом увидел, что глаза её затянуты белой пеленой.

– Огонь не коснётся старой Мартжи! – пронзительно захохотала она. – Не её ждут гибель и проклятье!

– Довольно о проклятьях! – разозлился Бэйрек. – Убирайся от храма!

– Мартжи видит то, что видит, – пробормотала она. – Метка Ока всё ещё на тебе, о великий лорд Бэйрек! И когда Рок обрушится на тебя, вспомни слова старой Мартжи!

И взгляд её, казалось, упёрся прямо в Гариона, хотя старуха явно была слепа. Выражение лица неожиданно изменилось, злобная радость уступила место почтительному восхищению.

– Слава тебе, о Величайший из великих, – пропела она, низко кланяясь. – Когда вступишь в права наследства, не забудь, что первой приветствовала тебя старая Мартжи…

Бэйрек, заревев что-то, устремился к ней, но старуха ускользнула прочь, звонко стуча палкой по каменным ступенькам.

– Что она имела в виду? – спросил Гарион, когда вернулся Бэйрек.

– Сумасшедшая ведьма, – ответил Бэйрек, бледный от ярости. – Всегда торчит у храма, просит милостыню и пугает доверчивых женщин своими небылицами. Имей Энхег хоть каплю мозгов, давно бы выгнал её из города или сжёг заживо.

Он уселся на место и велел кучеру трогать. Гарион оглянулся, но старухи уже не увидел.

Глава 13

Дворец короля Энхега в Чиреке, огромное, нависающее над городом здание, стоял почти в центре Вэл Олорна. Длинные пристройки, многие из которых были полуразрушены, отходили от главного здания во всех направлениях, окна с выломанными рамами слепо глядели на улицу; сквозь дыры в крышах просвечивало небо. Насколько смог увидеть Гарион, дворец строился без всякого плана и, похоже, просто вырос сам собой из земли свыше трёх тысяч лет тому назад, когда короли Чирека стали править страной.