Обретение Могущества и Славы
Шрифт:
Что падает к нам с небес.
Куда бы ты ни взглянул, .
Она присутствует там.
Глаза свои распахни
— И тут же увидишь ты,
Что это воистину так.
Теперь я это вижу. Я стал зеркалом, через которое можно лицезреть все. И, как оказалось, нет в этом мире ничего, что можно назвать нечестивым или оскверненным, если только я сам не сделаю
Я — та призма, через которую воспринимается все. Мне не нужно меняться, делать себя лучше или красивее, — я должен попросту сохранять себя таким же красивым, каким я есть, и через мою призму это будет явственно видно. Что ж, я могу быть и уродливым. Или могу быть дивным и волшебным. Могу ни гроша не стоить. Существуют любые варианты, и все они" существуют внутри меня. Так оно было, так есть и так будет вечно.
. А посему я выбрал такой путь, чтобы созерцать себя и свою жизнь через призму того видения, которое явила мне Великая Тайна. Те картины, которые я видел и чувствовал в моменты наибольшей экзальтация, — их-то я и сделаю своими. Я буду словно пекарь, который замешивает дрожжи в муку, чтобы Поднялось тесто и два продукта превратились в один.
Моя жизнь станет рабочим столом, за которым я буду трудиться. Через мои руки пройдут мой собственный опыт, мои переживания; я поработаю над ними квалифицированно и любовно, замешаю из них пышное тесто и испеку прекрасный хлеб.
Когда я оказался вознесенным ввысь и перешагнул границы своего нормального сознания, то увидел, что все пронизано славой, и таким будет отныне все мое видение. Именно с этой палитры я стану брать краски, чтобы писать ими свою жизнь.
Я буду отныне созерцать свою жизнь как нечто славное — и в болезни, и во здравии.
Я буду отныне созерцать свою жизнь как полную славы — при неудачах, равно как при успехах.
Я буду отныне созерцать свою жизнь как полную славы — и в отчаянии, и в надежде.
Я буду отныне созерцать свою жизнь как полную славы — и в горе, и в счастье.
И в этом будет заключаться мой дар. Моя священная песнь. Созерцать всю славу и все чудеса, а затем громко и отчетливо провозглашать об этом так, чтобы услышали все.
Я не в состоянии придумать большей чести, чем возможность чтить самого себя. Воздавать честь собственной жизни. Воздавать честь каждому глотку воздуха, который проникает в мои ноздри. Воздавать честь всему, что могут видеть мои глаза и к чему могут прикоснуться мои руки. Воздавать честь земле, по которой я ступаю, и каждому человеку, встречающемуся на моей дороге. Может статься, я не смогу совершить в своей жизни ничего великого, но если я совершу одно лишь это, "если буду воздавать честь всему тому, о чем говорилось только что, — значит, я уже сумел хорошо прожить свою жизнь.
Каждый день станет моим личным чудом, и отнюдь не петому, что в этот день будет происходить какое-то особенное, чудесное событие. Нет, просто потому, что я буду по-прежнему жить, причем жить вместе с моей Возлюбленной и внутри нее. Я живу, двигаюсь и веду свое существование внутри Великой Тайны; в этом и состоит чудо.
Она присутствует в молитве и медитации.
Она присутствует, пока я мою посуду.
Она присутствует, когда я держу свою жену в объятиях.
Она присутствует всегда и еще раз всегда, везде и вечно.
В моей боли —
В моем разочаровании — да, она присутствует.
В моих страданиях — да, она присутствует.
В моей радости — да, она присутствует.
Всегда. Всегда присутствует.
И тем самым каждый день становится данью и приношением, молитвой и актом поклонения, через посредство которых общаемся я и моя Возлюбленная.
Для посторонних глаз ничего не происходит. Вы спросите, почему же я рассказываю об этом? Тут наш секрет. Никому не надобно знать об этом, но внутри моей души мы пребываем вместе, и мое сердце поет. Всегда вместе. Всегда в одиночестве. Священны, священны и трижды священны дела твои, о, Таинственная Животворящая Сила.
И здесь моей жизни приходит конец. Моей жизни больше нет. Я буду просить только об одном миге, чтобы уплатить свою дань:
О, Священная, Животворящая и Великая, которая создала
И меня, и всё, и вся.
Услышь мою песнь. Мою заключительную песнь.
Сколь же приятными были твои прикосновения!
Сколь же удивительными были явленные мне чудеса!
Я шел лесами,
Спал в чистом поле
Под звездами ночными.
Я видел, как солнце встает и садится,
Видел тонкий лунный серп и полную луну.
Я слышал крики совы, ястреба и орла,
Видел муравья и американского лося,
Моль и кита,
Тварей больших и малых.
Я видел радуги и горы,
Видел туман ранним утром.
Я чувствовал влажность меж бедер женщины,
Мне ведомо удовольствие от ее стонов.
Я вкусил ее сладость.
Я испытал радость дружбы,
Богатство и импульсивность любви.
Я знаю вкус успеха и неудачи,
Знаю лояльность и предательство, и многому научился
из всего увиденного.
И это все. Это все от тебя.
Об этом мне теперь доподлинно известно.
Таким вот путем ты любила и услаждала меня.
О, как же ты прикасалась ко мне,
Сколь сладко, глубоко, интимно и лично!
Какими священными были твои поцелуи!
О, сколь нетерпеливо и дивно твое объятье!
Священны, священны, многажды священны