Обретенная любовь
Шрифт:
Вдруг как гром среди ясного неба открывается дверь. Дьявол, я совсем забыл про того копа, что дежурит в коридоре. И как она вообще смогла пройти мимо него?
Я толкаю ее в сторону ванной, но Елена огибает кровать и исчезает под ней как раз в тот момент, когда входит полицейский. Если он ее увидит, я ничего не смогу сделать – я ведь все еще прикован к этой чертовой кровати.
– Чего вскочил? Ты должен оставаться в койке, ясно? А не то я и ноги тебе пристегну, – угрожает он.
Ох,
Мы смотрим друг на друга, и он назло мне резко включает свет. Я жмурюсь и опускаюсь на кровать. Пусть подавится!
– Ложись, – командует он.
Он меня бесит, но я подчиняюсь. Приходится поступиться гордостью, лишь бы он поскорее свалил. Я ложусь, кряхтя от боли – ничего удивительного в моем состоянии. Как только я оказываюсь в кровати, коп пронзает меня презрительным взглядом и идет осмотреть ванную.
– Ты где-то достал мобильный? Я слышал голоса.
Напряжение нарастает. Он возвращается, так и не заметив Елену. Я практически готов благодарить Бога, когда полицейский, наконец, собирается уходить. Свет гаснет, хлопает дверь. Тишина. Кажется, я не дышал все это время. Елена выжидает еще несколько секунд и, поскольку больше ничего не происходит, поднимается на ноги, тоже щурясь.
Я смотрю на нее с вопросом. Елена отвечает одними губами: «Устала». Я всматриваюсь в дверь, а затем подаю знак, чтобы она ложилась на кровать вместе со мной. Если это наша последняя встреча, хочу быть рядом как можно дольше.
Елена забирается в мою постель и пристраивается рядом. Рука, прикованная к койке, ложится рядом с ее бедрами. Свободной рукой я глажу все, до чего могу дотянуться. Первой оказывается щека, влажная от слез. Моя львица дрожит. Я с трудом натягиваю одеяло. Она мне помогает, но каждое мое движение отзывается болью – это ужасно.
– Мне так тебя не хватает, – шепчет она.
Я молча целую ее волосы. Она все понимает без слов и прижимается сильнее, но от боли у меня вырывается стон. Елена сразу же замирает.
– Прости, Тиг…
– Ничего-ничего, все в порядке, крошка, не бойся. Это всего лишь ребра, – шепчу я как можно тише.
Я через боль наклоняю голову, чтобы взглянуть на нее. Елена плачет. Я смахиваю слезы с ее лица, она приподнимается и целует меня. Целует так, словно я – ее воздух, словно мы вместе в последний раз. И я так боюсь, что это окажется правдой.
– Я думала, ты винишь меня. Что оттолкнешь меня, и…
– Никогда, – отрезаю я. – Ты же знаешь, что я…
…я слишком сильно тебя люблю! Черт, я не могу сказать это вслух. Слова роятся внутри и режут сердце. Я сжимаю зубы.
Моя львица застыла в ожидании продолжения. Если я не скажу ей это прямо сейчас, возможно, случая больше не представится. Но у меня ничего не выходит. Так что я закрываю глаза, сдерживая вспыхнувшую злость на самого себя. Больше не буду себя заставлять. Я даже Солис ни разу не признавался! Так почему я решил, будто теперь с моей львицей
Не дождавшись окончания, Елена прижимается носом к моей шее и глубоко вдыхает.
– Я тоже люблю тебя, Тиг…
Дьявол! Это еще более жестоко, чем я себе представлял. Я притягиваю ее к себе и целую снова и снова. Я делал бы это всю ночь напролет, если бы только это помогло мне остановить время.
Глава 10
Тиг в костюме? Кажется, я никогда не забуду этот момент и этот День благодарения. Мы впервые отмечаем его вместе. В жизни не видела никого более симпатичного. И безумнее всего то, что именно на меня он сейчас смотрит с таким вожделением. Я знаю, он ненавидит брюки со стрелками и рубашку с галстуком. Но желание сделать мне приятное сильнее.
Мы сбегаем вниз по лестнице, впрочем, наверное, слишком быстро. Ну же, Елена, это всего лишь платье! Его выбрал Тиг, и я по-прежнему считаю, что оно слишком узкое, однако он не сдается: по его мнению, оно идеально. И, несмотря на его пылкие взгляды, я топчусь в прихожей и не хочу входить. Внутри слышны голоса. Это противная Софи и ее отец.
– Ну что, не пойдем? – вдруг шепчет Тиг мне на ухо.
Только он способен заставить меня смеяться в такой момент. Моя нервозность тает, точно снег на солнце. Но я все еще боюсь того, что меня ждет: придется показать всем вокруг, как изменилось мое тело. Не пойти на День благодарения? Почему бы и нет? Можно прогуляться, а потом пойти наесться до отвала в каком-нибудь фастфуде под стать нашим нарядам с иголочки. И завалиться в бар, как в прошлый раз с Бенито. Тиг был бы в восторге! Но моя мать не выдержит такого удара.
– Нет. Мама сойдет с ума, – шепчу я в ответ.
Я вижу по глазам, как его надежда на побег неумолимо тает.
Дыши! Это всего лишь облегающее платье! Я разглаживаю ткань ладонями, будто от этого оно вдруг должно чудесным образом измениться.
– Эй, ты красотка, точно говорю.
Его голос обладает какой-то особой властью надо мной. Он обволакивает жестко и мягко одновременно, и я могла бы слушать его вечно. Тиг словно ласкает меня словами всякий раз, как начинает говорить.
Я оборачиваюсь к нему. Взгляд полон чувства, которое мне сложно описать словами. Тиг – мастер разговаривать глазами, и сейчас они обещают мне столько приятного.
– Ага, ты тоже красотка, – отвечаю я.
Он на секунду хмурится, а после взрывается от смеха, покачивая головой.
– Тиг, Елена, это вы? – кричит мама откуда-то из глубины гостиной.
Черт, нас поймали! Обратного пути нет.
Мы оба рефлекторно осматриваем друг друга. У Тига такой вид, словно он готов прямо сейчас сорвать свой галстук, а потом и мое платье (правда, платье – уже с другой целью). Я поворачиваюсь к нему спиной и вхожу в клетку со львами.