Обретенная
Шрифт:
Опешившая Тиль автоматически погладила сателлита:
— Конечно хороший! Ты единственный, кому я могу доверить детеныша. Все остальные — озабочены чем угодно, но только не безопасностью и здоровьем моего ребенка! Вы о чем думали, когда навесили на малышку трех плодную беременность, да ещё разными расами?! — Тиль развернулась с грацией Комплекса С-400 и уставилась на супругов.
— Нэра, виноват, по сути только я. С меня и спрашивайте, — Морис гибко опустился на колени перед Тиль, покаянно склонив голову.
— Мор хороший! — привлек её внимание лохматый
— Мда? Он, может быть, и хороший. А вот остальные… особенно Ваше Высочество… Не лучшая пара для нашей девочки! Вы с гаремом разобрались? Это не он там, на орбите болтается? А к детенышу уже успел… Рич! Как говорят на Земле? — повернулась она к большой палатке.
— Это неприлично, милая… Милосердного Космоса, нэры, — Выскользнул из палатки доктор.
— Риииич!!!
— Хорошо-хорошо, милая. Только не сердись. Там говорят: «присоседился». Но это очень не прилично! — потемнел о смущения врач.
— А всё, что исходит от Его Высочества — верх неприличия! Это любой воспитанный наагат скажет! Я допросила о нём и гарем и бойцов, на основании этого сделала определённый вывод — он нам не нужен!
Принц беспомощно взглянул на меня невинными сиреневыми очами.
— Госпожа, то что вы сейча озвучили — неосуществимо. Его Высочество — уже супруг. И с этим ничего нельзя сделать. — мягко возразил Морис.
— Что!? Как муж?! Этот развратник!? Прелюбодей!? Бесстыдник?! Успел добраться до моей маленькой девочки? Это… это… он… — у Тиль от возмущения закончились приличные слова. Как она материализовалась возле нас с командором, я не поняла. Только что стояла метрах в пяти, и вот же страшное и прекрасное создание, похожее на Валькирию, покрытую шипастой броней, выхватывает меня из рук смирного Алара и утаскивает в палатку, шипя от переполняющего гнева, в сторону мужей, и нежно вылизывая скулу-шею — мне. — Увижу кого-нибудь рядом с моей девочкой в ближайшие сутки — и вы трупы! — перед тем как задернуть полог палатки, выплюнула она моим несчастным супругам.
Следом просочились Сет с Морисом. Уложив меня на кушетку, Тиль зыркнула в их сторону.
— Сет хороший. Тиль сказала. — Заявил пушистый пройдоха, — Мор хороший.
— Сидите уже… хорошие. Пока я вас не выбросила наружу! — грозно нахмурилась маменька.
— Сет заботливый. Сет добытчик, — подлизался лохматый дипломат.
Ответом ему было злобное, раздраженное шипение.
— Кха-кха… — прокашлялась я.
— Крошечка моя, заинька, как ты себя чувствуешь? — тут же отреагировала Тиль, — Ой! Девочка моя, я тебя напугала? Прости меня бестолковую! Сейчас папа нас обследует. Потом мы помоемся. Покушаем и баюшки… — назаметно становясь вновь очаровательной, хрупкой женщиной замурлыкала она. — Рич, ну ты скоро? Видишь, детенышу не комфортно!
— Все готово, дорогая. Как ты, ребенок? — Доктор лизнул меня в скулу, и стал крепить датчики.
— Спасибо. Со мной все хорошо. — отрапортовала я, — И очень рада видеть вас и нэру Тиль. Только страшновато немного. Нэра такая строгая. Я боюсь, что не смогу соответствовать её высоким требованиям.
Тиль заметно смутилась и расстроилась, поймав укоризненный взгляд доктора и робкий — Мориса. Сет же, поджав лапы, лежал, занимая все свободное пространство палатки, как лохматый слон.
Надо же! А он ещё подрос. Подумала я.
— Я очень давлю на тебя, да? — Тиль присела на корточки, и положила подбродок на мою ладошку, — Прости. Я так давно хотела детеныша! Что сейчас готова воевать за тебя со всей Вселенной. Если я стану чересчур навязчивой — просто скажи мне. Хорошо, малышечка? — в её глазах была такая боль и тоска, что я не выдержала.
Погладила её руку, и поднеся к губам, поцеловала.
— Всё хорошо. Вы самая ответственная и заботливая мама на свете… — сквозь слёзы прошептала я.
Тиль, обняв меня одной рукой, а вторую положив мне под голову, уткнулась лицом в плечо:
— Я боюсь тебя потерять, ребенок. Но скоро я пойму, как мне себя вести, чтобы тебе было комфортно. Ты правда не сердишься? Малышечка, можешь говорить мне «ты» и называть «мамой»? Или я для тебя ещё недостаточно близкая и родная?
— Достаточно близкая. Спасибо, мама… — было так непривычно и трогательно называть эту молодую, красивую женщину мамой!
В итоге, расчувствовавшись, мы вместе с ней плакали от счастья.
Сет, проснувшись, и увидев нас плачущими, растеряно цокал и попискивал от своей беспомощности. Доктор метался между нами, пытаясь успокоить. Морис опустился на колени с другой стороны кушетки и осторожно гладил меня по руке.
Полог палатки сорвало с замка и внутрь ввалились задерганные супруги.
— Милая, что с тобой? — сдерживая трансформацию спросил Наказующий.
— Тиль такая хорошаааая… — прорыдала я.
— У меня самый лучший детеныыыш… — поддержала меня маменька.
— Боги! Яс, что стряслось?! Почему они так расстроились?! Что делать?! Рич, ты хоть не молчи! — запсиховал непосредственный Принц.
— Нэра Тиль Обретает детеныша. И счастлива до слез. Наша супруга тоже этому очень рада, — мягко пояснил командор.
— Да где ж — рада?! Сладкая моя, что с тобой, солнышко? Тебе плохо? Только не молчи! — нервничал Шаатхар.
— Мне хорошо. Я рада… — всхлипывая, ответила я.
— Лапуля, хочешь я тебя на ручки возьму? — не угоманивалось Высочество.
— ТИХО! — страшным шепотом прошипел доктор, — Прекратить панику! Мне надо завершить обследование ребенка.
В палатке воцарилась тишина, прерываемая лишь едва заметным гулом и попискиванием работающих приборов.
Через некоторое время, поколдовав у головизора, доктор вынес вердикт:
— Тиль. Нэры. Ребенок… детенышу нужна подпитка энергией. Как это сделать — я не знаю. Но, если мы найдем такую возможность, то последствия будут плохие.
— Но Морис и Сет могут питать нашу девочку сейчас. А через месяц, вокруг нас будет много сородичей Сета, которые в этом помогут. — Вступил в обсуждение проблемы Яссин.