Обретенный рай

Вернон Дороти

Вдруг совсем рядом с Зу послышался другой баритон, гораздо более глубокий и сексуальный. Вибрация этого голоса, голоса Мэта, вызвала дрожь во всем теле; в горле мгновенно пересохло, когда она услышала:

— Добрый вечер, Зу!

4

— Мэт! — выдохнула Зу.

Одетый в черное, мужчина сливался с тенью деревьев. Лица девушка видеть не могла, но ведь голос-то знакомый! Какой-то миг она сомневалась, боясь, что просто разыгралось ее воображение, а на самом деле

это жених. Но нет! Приближение Тони теперь всегда сопровождалось постукиванием костылей.

— Мэт, — тихо повторила Зу, и сердце у нее затрепетало. — Вы… Вы меня напугали.

— Простите. Я не хотел вас напугать, только удивить. Вас высветили фары, когда я въезжал на дорожку.

— Так, значит, в той легковушке были вы?

— Я. Только это не легковушка, а грузовик. Мне надо было сдать груз в Марселе. У мамы для меня всегда готова комната. А вы в своем белом платье выглядели так заманчиво, что мне захотелось присоединиться к вам. Что же вы тут делаете совсем одна?

— У меня разболелась голова. Я надеялась, что на свежем воздухе боль пройдет.

— Перегрелись на солнышке? — полюбопытствовал Мэт. Он шагнул вперед и обнял Зу за шею. Большие пальцы его рук опустились в ямочки над ключицами, а остальные нежно обхватили шею и слегка ее помассировали; разгладили напрягшиеся мышцы и как бы приняли напряжение на себя. Затем одну руку Мэт положил Зу на затылок, а другой взял голову девушки за подбородок и начал слегка поворачивать из стороны в сторону. Сначала шейные позвонки издали какой-то протестующий щелчок, а потом стали двигаться плавно.

— Так лучше?

— Гораздо! Большое спасибо. Просто замечательно!

— Вы ведь знаете, что сейчас я вас непременно поцелую? Непременно!

— Пожалуйста, не надо, Мэт!

— Вы тоже хотите этого!

— Нет, я вас серьезно прошу. Это нечестно по отношению к Тони.

— Вы по-прежнему настаиваете на этом безрассудстве?

— Если вы хотите знать, собираюсь ли я по-прежнему выйти за него замуж, я отвечу «да». И как можно скорее! Вы только отодвинули день свадьбы. Отменить ее вам не удалось.

— Мне? К тому, что Тони напился, я не имел ни малейшего отношения. А он напился так, что даже не мог себя проконтролировать и поступил как самый безответственный идиот.

— Ни малейшего отношения? Конечно, в ваши планы вовсе не входило, чтобы он падал с тех проклятых ступенек. Но к другому делу вы свою руку приложили. Вы подбили его выпить больше, чем ему по силам. И этого обвинения я с вас не сниму, потому что именно так оно и было. Я никогда не забуду, какая у вас была ухмылка, когда я пришла повидать Тони. И еще вы сказали, что, когда уезжали из клуба, по его виду можно было определить, что раньше чем через неделю он не протрезвеет. И я вам этого никогда не прощу!

— У вас очень богатое воображение.

— Я, Мэт, знаю вас.

— А я знаю вас и, очевидно, гораздо лучше, чем вы сама себя. Вы просто безрассудны. Если вы выйдете

замуж за Тони, никогда не будете счастливы.

— Когда это выяснится, я вам сообщу.

— Ну почему же вы…

Ладони Мэта нежно прижались к ее щекам, и вдруг он стремительно притянул девушку к себе, а его рот захватил в плен ее губы. Зу пришлось так резко вскинуть голову, что, казалось, шея переломится, но сзади надежно подстраховывала рука Мэта.

Наперекор переполнявшему ее возмущению, Зу наслаждалась сладкой мукой этого поцелуя. Никто на целом свете не будил в ней такого чувства. Порыв Мэта, его прикосновения разбередили старую сердечную рану.

Наконец Мэт отпустил ее и сказал, как бы в оправдание своего поведения:

— Вам этого хотелось ничуть не меньше, чем мне.

К величайшему стыду и ужасу Зу, в этих словах была неопровержимая правда.

— Думаю, сейчас нам лучше войти в дом, — сказал Мэт. — Мне еще надо переодеться. Но хочу, чтобы вы знали: нынешняя ситуация меня ничуть не устраивает; думаю, что и вас тоже. Мне все это не нравится. Чего бы это ни стоило, я постараюсь все изменить. Вы моя слабость, Зу.

— Ваша слабость? Но как же вы могли находиться вдали от меня целых пять лет?

— Это не совсем верно. Я пытался вас разыскать, но у меня ничего не вышло. Узнал только, что вы сменили адрес и работу.

— Не очень-то вы меня искали. Если бы вам действительно хотелось, вы бы меня непременно нашли.

— Справедливо. Я бы солгал, если бы сказал, что все эти пять лет горевал о вас. Но я о вас думал. В ту нашу последнюю встречу… Ну, мне не надо напоминать вам, что тогда наши отношения резко изменились. Я бы обязательно вернулся, если бы не помешали обстоятельства. Должен признаться, что до той ночи я смотрел на вас, скорее, как на ребенка.

— Голова которого пошла кругом из-за денег, которые вы так легко повсюду швыряли, — вспылила Зу.

— Я не привык, чтобы люди любили меня из-за меня самого, а не из-за моих денег. И мне было интересно узнать, добился бы я таких близких отношений с вами, если бы не был обеспеченным человеком.

— Мне жаль вас. Наверное, просто ужасно, когда человек смотрит на мир так предвзято.

— Поберегите для других свою жалость. Именно жалость мне не нужна была тогда, и я не собираюсь терпеть ее теперь.

— Что это должно означать?

— Я воюю честно. Только и всего, — с горечью произнес Мэт. Он взял Зу за локоть и повел к дому.

Не остановись она у самой двери, ей пришлось бы вместе с Мэтом войти в гостиную, из которой доносились голоса Хэндзл и Тони, но, после того что произошло в саду, ей надо было успокоиться.

— Я, пожалуй, поднимусь к себе. Подновлю макияж и тотчас вернусь.

Зу действительно не стала канителиться. Она быстро провела по волосам расческой и чуть-чуть подкрасила губы. Проделав это, девушка почувствовала себя немного спокойнее и спустилась в гостиную.