Обрученные (Ремингтон - 3)
Шрифт:
– Я и не подозревала тогда, что Холфорд Холл мой, - запротестовала Клаудия. О Боже, он ни о чем не догадывался! И это она открыла ему глаза, выбрав для этого самый неподходящий момент. - О приданом я узнала в тот же день, когда услышала, что дядя собирается вас убить. Еще мой дед оставил матери Холфорд как часть приданого, а она, в свою очередь, передала его мне. Дядя Лоренс надеялся получить деньги до того, как вы догадаетесь.
– И ты знала об этом с тех пор, как мы покинули Лонсдейл.
Хотя обвинение было брошено, не оно, а именно молчаливый укор - ведь Клаудия ему не доверилась - заставил девушку покраснеть.
–
– Неужели? - Откинувшись назад, Гай окинул ее быстрым взглядом. Кажется, ты способна проникать в самые сокровенные помыслы людей.
– Я знаю, вы привыкли добиваться своего любой ценой. Вы собирались заплатить за Холфорд целое состояние, когда он не стоил и десятой его доли, вы не закупаете фламандское полотно, так как вам не нравятся их купцы. Раньше вы пытались склонить меня стать вашей любовницей, обещая мне денег а теперь я должна поверить, что барон согласен взять меня в жены после того, как я добровольно ложусь с ним в постель? - Казалось, сами слова убеждали Клаудию, что она не ошиблась. Она энергично кивнула. - Я знаю достаточно о вашем характере. Барон Монтегю способен на многое, чтобы поступать по-своему.
– Конечно, ты права. Знай я о Холфорд Холле, я похитил бы тебя и силой принудил к женитьбе, как только мы оказались бы в замке. Очевидно, с тех пор в твоих глазах я утвердился в репутации безжалостного проходимца.
– Вы смеетесь надо мной.
– Да? - От улыбки Гая, вполне любезной, но в то же время хищной, по спине у нее забегали мурашки. - По правде говоря, я просто пытаюсь разобраться, почему ты решила скрыть от меня эту новость. Может быть, скажешь сама? Из страха, что я лишу тебя законного наследства? Что умыкну из этого уютного гнездышка - Лонсдейла? Или ты приберегала свой рассказ в качестве приятного сюрприза?
– Я собираюсь продать вам Холфорд по разумной цене, - ответила, потупив взор, Клаудия.
– Ну и когда же ты намереваешься это сделать?
Неужели она никогда не научится держать рот на замке? Клаудия пожала плечами, понимая, что ее слова только разозлят его еще больше.
– Тебе принадлежит всего лишь ничего не значащий клочок бумаги. - Гай покачал головой, как будто она должна была знать все наперед. Как ни странно, в выражении его лица было больше раздражения, чем злости. Настоящий владелец тот, кто контролирует замок. Сейчас это люди твоего дяди, но уже скоро там буду я. Уж не думаешь ли ты, что я собираюсь платить за то, что уже почти захватил собственными руками?
Что могла ответить ему Клаудия? Что она не задумывалась об этом раньше? В наступившей тишине Гай, казалось, читал ее мысли.
– Ты нарочно стараешься меня разозлить, или это получается само собой? - хмуро осведомился он. Клаудия мудро решила обойти этот вопрос.
– Так вы накажете меня за то, что я не сказала про Холфорд?
– Нет. - Взъерошив рукой волосы, Гай все еще продолжал хмуриться. - Но тебе следовало признаться раньше.
– Теперь я знаю, - прошептала Клаудия. Она была к нему несправедлива, и Гай понимал это. Внезапный порыв утешить его поборол осторожность. Протянув руку, Клаудия дотронулась до его щеки. - Вы очень сердитесь?
– Нет, скорее, сильно раздражен. - Гай скосил глаза на гладившую его руку. - Это что, попытка меня успокоить?
– Да. - Проведя рукой по его разгоряченному
Уголки рта Гая дрогнули.
– Очень.
Ее пальцы двинулись дальше, спускаясь по мускулистой шее к обнаженной груди. Огонь, погасший было в глазах Гая, разгорался с новой силой.
– Мне потребуется множество утешений, если не теперь, то потом, проговорил он. - Хотелось бы знать, какие еще открытия ты припасла для меня.
Клаудия водила пальцем по его широкой груди. Ей хотелось сидеть вот так, лаская любимого, а не спорить.
– Не могу припомнить ничего особенного.
– Расскажи мне о своих родителях.
Рука Клаудии дернулась и замерла. Что Гай мог узнать о них?
– О родителях? - осторожно проговорила она, решив прощупать почву, прежде чем скажет что-нибудь, о чем потом придется пожалеть.
– Да, например, откуда у твоей матери такие превосходные изумруды?
– В этом нет ничего таинственного, - помедлив, ответила Клаудия. - Отец был состоятельным человеком, и он любил делать матери подарки.
Наверное, сейчас было бы не так страшно раскрыть Гаю последнюю тайну, связанную с их семейством. Хотя выбрать для такого рассказа подходящее время - дело нелегкое. Гай наверняка сочтет эту историю еще более отвратительной, чем та, в которой замешан Роберто. Прикусив губу, Клаудия решила промолчать.
– Если твой отец был богат, почему же вы с братьями остались фактически без гроша?
– Его родственники задумали поживиться за счет наследства, и нам пришлось бежать из дома, захватив лишь то, что можно было унести на себе, объяснила Клаудия, гладя его плечо. - Вы уверены, что не злитесь на меня за Холфорд?
Однако Гая не так-то легко было отвлечь.
– Как погибли твои родители?
Вот он, тот вопрос, которого Клаудия так опасалась.
– Вам не понравится мой рассказ, - наконец сказала она, тяжело вздохнув.
– Неважно, я все равно хочу знать. - Он приподнял ее подбородок, заставив смотреть ему в глаза. - Поделись со мной своей тайной, Клаудия. Никакие слова не изменят моих чувств к тебе.
– А что именно вы чувствуете?
– Сначала твой рассказ, - покачал головой Гай.
Нет, он не ведает, о чем просит. Устремив невидящий взгляд поверх его плеча, Клаудия задумалась о доме, н перед ее мысленным взором предстали родители. Отец всегда казался ей великаном - высокий, со жгуче-черной копной волос и ярким блеском зеленых глаз; и все же, больше всего Клаудии запомнилась его улыбка. По сравнению с отцом мать казалась хрупкой, чертами лица и светлыми кудрями она пошла в Лонсдейлов. Из воспоминаний о матери у Клаудии сохранилось лишь тревожное выражение глаз, редко покидавшее их. Хотя ее родители и были полной противоположностью друг другу, как внешне, так и по характеру, дочь никогда не сомневалась в их любви к детям. Для них семья была самым главным в жизни. При посторонних они не допускали и намека на какие бы то ни было неурядицы, и точно так же передавались семейные тайны только друг другу на ухо. И все же Гай имел полное право знать о ее семье, если действительно собирался взять Клаудию в жены. Она представила себе залитый солнцем замок, в котором выросла, бесчисленные ряды виноградных лоз, разбросанные тут и там рощицы оливковых деревьев и плывущий над всем этим аромат цветущего миндаля.