Обручённые зверем. Часть 2
Шрифт:
— Ненавижу тебя, — выдохнула едва слышно.
Но и это не помогло.
— Вот видишь, уже чувства. А ты говорила, что нико… ох!
На ногу я ему наступила основательно и со всей силой.
— Язвочка… маленькая тигрица… Я знал, что за этим льдом скрывается настоящий огненный темперамент.
— Смотри, не обожгись.
— Ну что ты… Гореть мы будем вместе… Я тебе обещаю, Мари.
Сколько провокации в этих словах.
От второго удара он увернулся, бархатно рассмеявшись.
— Тигрица….
— Тигрица
— Проверим? — усмехнулся Стив, нисколько не смущаясь.
— Не стоит, — ответила ему, открывая глаза и некоторое время пытаясь привыкнуть к освещению. — Танец закончился. И наш заказ принесли… Пора возвращаться за стол, — добавила, выскальзывая из его рук.
— 25-
Мясо оборотню, а мне…
Одного взгляда было достаточно, чтобы рот наполнился слюной. Огромный омар, начиненный всякими вкусностями, лежал на удлиненной тарелке и манил своими ароматами. А на вкус…
— Восхитительно, — промурчала я, проглотив кусочек и блаженно закатив глаза.
— Оказывается, тебе так мало надо для полного счастья, — усмехнулся Стив, пристально наблюдая за мной.
Для этого не надо было смотреть на него, чтобы убедиться в своих подозрениях. Взгляд этого модифицированного чувствовала кожей.
— А я этого никогда не скрывала, — отозвалась, отправляя в рот еще один кусочек. — Невероятно вкусно. Хочешь?
— Улиток и моллюсков? Нет, спасибо, — скривился Омару и тут же хитро поинтересовался. — Хотя… Если только за поцелуй.
— Хватит с тебя поцелуев, — немного чопорно произнесла в ответ, стараясь не поддаваться на провокации.
— С этим я бы поспорил. Это не может надоесть. Только не с тобой.
— Кто о чём, а оборотень только об одном, — фыркнула я.
— Волчья натура даёт о себе знать.
— Скорее кобелиная, — забывшись, отозвалась я и ахнула, неожиданно поняв, что именно сказала. И кому. — Ой. Я… извини. Мне не стоило.
А Стив лишь бархатисто рассмеялся, подаваясь вперёд и интересуясь:
— Вина?
— Нет, спасибо, — покачала головой и кивнула на стеклянную бутылочку. — Мне бы лучше воды.
И так говорю не подумав, что будет после бокала спиртного? Совсем за языком следить перестану?
— Не порть блюдо водой. Или ты боишься опьянеть и поддаться моему обаянию?
Снова подначивает, играет, провоцирует.
Самое противное было в том, что мне это нравилось. Хотелось сбросить тяжелый вес, что столько лет давил. Встряхнуться, повести плечами, чтобы холодный панцирь, который много лет укрывал меня и мои эмоции, затрещал и осыпался блестящими осколками.
Оказывается, это так приятно. Просто сидеть, улыбаться, тая от чужого
Проблема в том, что думать приходилось. Об отце, который остался в лапах старшего оборотня, о погибшей маме, на могиле которой я столько раз клялась, что никогда не повторю её путь и буду сильной. О прошлой жизни, которая так незаметно стала именно прошлой, словно чужой и забытой. О лучшей подруге, про которую и не вспоминала, полностью сосредоточившись на собственных проблемах. А еще были эйо, законы модифицированных и собственное бессилие.
Наверное, это сложнее всего — не иметь возможности принимать участие в собственной жизни. Особенно для того, кто за столько лет привык отвечать за себя и ни на кого не полагаться.
— Мари? — позвал меня Омару, когда молчание затянулось.
Я едва заметно качнула головой, прогоняя непрошенные мысли, и тихо ответила:
— Не знаю, что там с твоим обаянием, но самомнения точно выше крыши.
— Я же оборотень, — отозвался мужчина, разливая вино по бокалам. — Ты сама сказала, что мы вредные и коварные.
— Хорошо, что ты этого не отрицаешь, — не смогла удержаться от ответной улыбки я.
Вино было насыщенным и терпким, с пряным ароматом и вкусом граната. Оно не горчило на губах и не стояло комом у горла. Я сделала крохотный глоток и отставила бокал в сторону, возвращаясь к ужину.
— Что тебя тревожит, Мари? — поинтересовался оборотень, от которого не укрылась смена моего настроения и напряжение, что вновь появилось между нами.
— Тебе перечислить все пункты? — отозвалась, отрезая себе еще кусочек.
— Не стоит. Просто интересно, почему ты вдруг про эти пункты вспомнила. Ведь всё было хорошо. Мы говорили о вине, и ты вдруг замкнулась. Хотелось бы знать, что я сделал не так.
— Чтобы больше не попадать впросак в плане завоевания неприступной девицы?
Он покачал головой, ответив:
— Чтобы ты снова улыбнулась. У тебя очень красивая улыбка, Мари. Настоящая. Она не просто сияет на лице, а зарождает искры смеха в глубине твоих глаз… Улыбайся чаще.
— Кхм, — пробормотала в ответ, хватая бокал вина. — Не знала, что ты такой… поэт.
Всего один глоток, чтобы промочить горло и скрыть смущение.
— Просто сказал, что вижу и чувствую. Разве ты не этого хотела?
— Иной раз ты слишком откровенен.
— Привыкай. У меня от тебя нет секретов.
— Совсем? — не поверила я.
Запнулся на секунду, словно вспомнив что-то, и тут же широко улыбнулся:
— Совсем. Если только что-то незначительное и не требующее твоего внимания.
— Верится с трудом.
Кивнул и вдруг напрягся, изучая что-то за моей спиной.