Обряд на крови
Шрифт:
– Не знаю пока, – признался я. – Брат Ванг уже улетел. Я пытался дозвониться до него – недоступен. И посыльного я к нему в монастырь отправить не могу: весь этот горный район охраняется оберегами, только на то, чтобы проникнуть внутрь, могут уйти месяцы. Если это вообще возможно. – Я нашел наконец достаточно большую картонную коробку, застелил ее дно парой старых халатов и уложил туда дрыхнувшего без задних ног щенка. – И потом, у меня есть заботы покруче.
– Например?
– Например,
– Стаей, – подсказал Боб.
– Точно. В общем, похоже, Мавра со своей стаей здесь, в Чикаго. И один из них нынче вечером едва не прокомпостировал мой билет.
Глаза у Боба разгорелись от любопытства.
– Круто. И что, обычная тревога? Будешь ждать их атаки, чтобы с помощью нападавших добраться до самой Мавры?
– Не в этот раз. Я хочу первым найти их, выбить дверь и перестрелять во сне.
– Уау. Для тебя, Гарри, даже как-то непривычно жестоко.
– Угу. Мне самому нравится.
Я поставил коробку со щеном на стол.
– Я хочу, чтобы ты взял Мистера и прогулялся завтра по городу. Найди, где отсиживается Мавра в светлое время суток, – только ради всего святого не напорись еще раз на чужие обереги.
Каким-то образом Бобу удалось создать впечатление, что он поежился.
– Угу. На этот раз постараюсь осторожнее. Только ведь и вампиры не дураки, Гарри. Они понимают, что беспомощны в дневное время, и принимают меры самозащиты. Это уж наверняка.
– Об этом я позабочусь, – пообещал я.
– Не факт, что ты сможешь справиться в одиночку.
– Потому я и хочу устроить им суд Линча, – буркнул я, сражаясь с зевотой. Я заглянул в ящик, полюбовался на спящего щенка, забрал со стола свечу и пошел к стремянке.
– Эй, куда это ты собрался? – встревожился Боб.
– Спать. Завтра вставать рано. Новое дело.
– А собаку-то храмовую ты здесь зачем оставляешь?
– Затем, что не хочу оставлять ее одну, – объяснил я. – Если я заберу его наверх, боюсь, Мистер слопает его, стоит мне уснуть.
– Черт возьми, Гарри, я наблюдатель, а не ветеринар.
Я нахмурился:
– Вот мне и нужно, чтобы за ним кто-нибудь присмотрел.
– То есть ты хочешь, чтобы я состоял нянькой при собаке?
– Угу.
– Отстойная работа.
– Пожалуйся профсоюзу, – безжалостно посоветовал я.
– Что еще за дело у тебя новое? Я рассказал.
– Артуро Геноса? – переспросил Боб. – Тот самый Артуро Геноса? Кинопродюсер?
Я удивленно нахмурился:
– Ну… да, наверное. Ты что, о нем слышал?
– Слышал ли я? Еще бы! Он из лучших!
Интуиция подала мне тревожный сигнал, и я внимательно посмотрел на Боба.
– Э…
– Он обласканный критикой мастер киноэротики! – Боб прямо-таки захлебывался от возбуждения.
Я зажмурился.
– А что, у эротического кино тоже есть критики?
– А то! – выпалил Боб. – Куча журналов.
– Ну, например?
– Ну, например «Трах!», «Суперпопки», «Бюсти»…
Я устало потер глаза.
– Боб, это же все просто порножурналы, а не кинокритика.
– Не вижу разницы, – возразил Боб.
Я решил не углубляться в тему.
– Гарри, – вздохнул череп. – Я не хочу обзывать тебя глупцом… или слепым, отказывающимся видеть очевидное, но тебя нанял вампир Белой Коллегии. Инкуб. Как по-твоему, какого рода может быть эта работа?
Я испепелил Боба взглядом. Он говорил правду. Я мог бы и сам догадаться, что все не так просто.
– Раз уж мы заговорили на эту тему, – сказал я, – ты много знаешь о Белой Коллегии?
– Ну, только самые известные факты, – отозвался Боб.
Значит, много.
– Я видел Томаса нынче вечером – он совсем странный был, – заметил я. – Даже не знаю, как и описать. Но там была Жюстина, и она сказала, что он замерз и что она за него боится. А он в ответ навел на нее что-то вроде гипноза своего, так что она совсем выключилась.
– Он был Голоден, – объяснил Боб. – Голоден с большой буквы «Г». Голод – это… ну, даже не знаю, как сказать точнее. Симбиотический дух, живущий внутри белого вампира. Они с ним рождаются.
– Ага, – кивнул я. – То есть отсюда у них эти сила и все прочее.
– В том числе – практически бессмертие, – согласился Боб. – Впрочем, все это дается не задаром. Потому им и надо все время питаться. Голоду это необходимо, чтобы выжить.
– Ясно, ясно, – буркнул я, сдерживая зевок. – Они пользуются его энергией, дух нуждается в подпитке, поэтому им надо кормиться. – Я нахмурился. – А что будет, если они не покормятся вовремя?
– Если недолго – депрессия, злоба, тяга к насилию, паранойя. А если дольше – станут использовать любой доступный источник жизненной энергии. Стоит такому случиться – и Голод полностью овладевает ими, заставляя охотиться.
– А если охотиться не на кого?
– Они сходят с ума.
– А что происходит с людьми, которыми они кормятся? – поинтересовался я.
– Что с ними? – переспросил Боб. – У них отнимают жизнь – по крохе, по маленькому кусочку, но отнимают. Это причиняет им духовный ущерб – ну, вроде того, что сделал тогда Кошмар с Микки Малоном. Это облегчает Белым контроль над ними, так что каждый следующий глоток жизни дается Белым все легче.
– А что происходит, когда смертным кормятся и дальше?