Обряд Ворлока
Шрифт:
Лохлайн, с нескрываемым любопытством наблюдавший за людской ссорой, зло усмехнулся:
— А он оборотень. Волка видели?
— Видели… — Слова динни ши не сразу дошли до новгородца. — Что?!
— Правду он говорит. Оборотень я, — развел руками Вульфер. — Чего уж теперь скрывать? Волка видели?
Храбрецы викинги одновременно отшатнулись в стороны. Гуннар сжимал копье двумя руками, нацелив острое жало в лицо саксу. Олаф от волнения замешкался и все никак не мог вытащить меч из ножен, зато левую руку запустил за ворот
Новгородец подумал, что тоже должен был испугаться. А вот не получалось никак. Скафти Медвежью Шкуру, пока тот был здоров и полон сил, Вратко боялся. Эйрика, викинга с угловатым лицом и глазами безжалостного убийцы, тоже боялся. И Модольва Кетильсона, хоть тот никогда не проявлял открытой враждебности. А уж вспоминая бэньши, ночную плакальщицу, парень и сейчас холодел, да между лопатками бежали противные мурашки. А тут… Вроде бы оборотень — человек, умеющий надевать звериную шкуру, — ой как опасен. Столько всяких историй про них рассказывают, спасу нет. А ведь не страшно!
— Серый с проседью, — медленно проговорил Вратко. — Так это ты… — Парень наконец догадался. — Так это тебя лохматый зацепил? Верно?
— Ну, меня, — неохотно ответил старик, поглядывая на норвежцев. Почему-то не оставалось ни малейшего сомнения — он упредит любое их движение.
— И когда меня к дереву привязали… Это тоже ты был?
— Ну, я…
Словен совершил тот поступок, который подсказывала ему совесть. В пояс поклонился плешивому седому саксу:
— Спасибо тебе, почтенный Вульфер. Я-то думал, ты мне один раз жизнь спас, а оно вот каким боком поворачивается. Трижды, самое малое… Спасибо тебе от всего сердца.
И тут старик застеснялся: переступил с ноги на ногу, отвел глаза, попробовал колупнуть дерн носком сапога.
— Два раза, Вратко из Хольмгарда. Только два. На берегу Дервента тебя гилли ду выручил. Пока я подоспел, он бэньши уже прогнал.
— Уберите оружие! — Новгородец повернулся к норвежцам. — Ничего он вам не сделает. Ну же!
— Ты, Подарок Ньёрда, сильно-то не командуй. — Гуннар отступил на шаг, опуская Злое Жало наконечником вниз. — Я об оборотнях мало добрых слов слышал…
— Да хотел бы он нас загрызть, давно б уже справился! — возмутился парень. — Ты его в бою видел?
— В волчьей шкуре? Видел. Мельком.
— И что?
— Не хотел бы я с таким зверем один на один сцепиться.
Олаф, так и не обнаживший клинок, опасливо пробормотал:
— Ага… Такого иначе как серебром и не возьмешь.
— И думать не смей! — прикрикнул Вратко, сам себе дивясь — никогда раньше он не пытался командовать викингами, хотя они всегда прислушивались к его словам и спрашивали совета, если следовало принять важное решение. — Он же, выходит, все время нам помогает!
— Серебром? — переспросил Вульфер. Шагнул вперед, протянул раскрытую ладонь. — Твой оберег
Олаф отшатнулся, но после взял себя в руки. Отпустил рукоять меча, упер кулаки в бока:
— Еще не хватало!
— Я для твоего же спокойствия, — пояснил старик.
— Ладно, чего там! — пожал плечами хёрд. Отвернулся, выказывая высшее доверие. Уж если бы он продолжал опасаться нападения оборотня, то ни за что не спустил бы с него глаз.
— Если то, что рассказал нам Подарок Ньёрда, правда, я почту за честь сражаться с тобой плечом к плечу, Вульфер-сакс, — подал голос Гуннар. Но поглядывал кормщик все еще настороженно. И копье убирать не спешил.
— Спасибо. Думаю, нам еще предстоит пара-тройка хороших драк. — Вульфер, недобро прищурившись, прошел мимо него, едва не оттолкнув с пути, остановился напротив Лохлайна. — Что, доволен, десятник?
Динни ши закаменел лицом:
— Смотреть, как боятся люди, так забавно.
— А не хочешь ли сам напугаться? По-серьезному, а? Чтобы полные штаны.
От взгляда Вратко не укрылось, что рядовые воины-подземельщики сдвинулись плотнее друг к дружке, выставили, словно невзначай, сулицы остриями вперед.
— Ты хочешь поссориться с великой королевой? — твердо (пожалуй, слишком твердо, что выдавало напряжение) произнес Лохлайн.
— Ты же знаешь, что я не побоюсь гнева ее величества, — негромко проговорил оборотень. — Я достаточно долго живу и многое перевидал на своем веку. Гнев королей и вражду колдунов тоже. И жив, как видишь. А на твоем месте подумал бы семь раз прежде, чем играть с огнем. Ведь ты, Лохлайн, если мне не изменяет память, еще недавно был сотником? Так ведь? Теперь ты десятник, а в скорости можешь стать мертвецом. Будет ли ее величество мстить за опального слугу?
Всего лишь несколько мгновений понадобились динни ши для ответа. Какие доводы он успел перебрать и сколько, Вратко не знал. Но житель Полых Холмов прижал ладонь к сердцу и, изящно поклонившись, проговорил смиренно:
— Я был не прав. Увлекся. Прошу простить.
«Доведет тебя гордыня и длинный язык…» — подумал новгородец.
— Доведет тебя гордыня и длинный язык… — покачал головой Вульфер. Махнул рукой и отвернулся.
— Ну, Вратко из Хольмгарда, — сказал он, немного погодя, — теперь с моей стороны недомолвок нет. Станешь ли ты говорить мне всю правду без утайки?
— Стану, — выдохнул словен. — Идем мы в Стринешальх. Это на востоке, немного севернее Скардаборга, который вы, саксы, зовете, Скарборо.
— Это вы, северяне, зовете наш Скарборо Скардаборгом. А позволишь ли мне узнать, что именно нужно вам в Стринешальхе?
— Монастырь.
— Аббатство ты хочешь сказать?
— Да. Наверное. Только…
— Аббатство давно разрушено. Датчанами. Сыновьями Рагнара Кожаные Штаны.
— Да.
— Значит, вам нужны остатки капища друидов?