Общага, или Трактат становления феминизма
Шрифт:
Венера присела и как школьница внимала каждому слову своего парня.
– А ты сегодня одеваться не собираешься? – полюбопытствовал он.
Сегодня, а что значит сегодня? Она всё ещё сомневалась, вот если сегодня – это уже завтра, то ей надо бежать в университет, а если сегодня – это ещё вчера, то она готова ему отдасться. Вроде всё складывается.
– А ты мог бы уточнить, сегодня – это что?
– Понедельник, – невозмутимо он ответил ей.
– Угу… Значит планы меняются, мне надо в университет…
Наглая Венера стала расхаживать
– Хорошо, тогда начинай, у меня мало времени.
Венера легла на кровать, закрыла глаза и стала ждать, немного поерзав, чтобы тело приняло комфортное положение.
– Извини, ты мог бы побыстрее, мне бы еще душ принять и потом в университет! А… и мог бы ты сходить в мою комнату и принести мои вещи сюда!? – нагло обратилась она к нему.
Решив, что раз она отдается первому встречному (а это была правда), то должна получить свои дивиденды, а это значит комнату с парнем, чистоту и обратно все её вещи, которые, между прочим, по его вине и были разбросаны вандалами.
Внутренне собрав себя в кулак, Венера была решительно настроена, наверное, впервые в жизни, и это вам уже не шутки, это вам уже секс! И тут, детки, всё по-взрослому!
В творческом порыве из нее потекли волнообразные рифмы:
Смело, товарищи, мы ринемся в бой,
Двигаясь телом на теле вдвоем.
Слюни и сперму пуская без края,
Потных и грязных утех получая,
Всех мы обучим азам Камасутры,
Позам различным, устройств неприличных,
Секса побольше, нам страх нипочем!
Motion, kustiba, tairiscint и hreyfing!
На её лице отразилась то ли улыбка, то ли оскал, то ли ухмылка. Качаясь на кровати, она была воодушевлена.
– Ты чего распрыгалась? Никуда я не пойду и трахать тебя не буду!
А вот это уже обидно! Не каждому она предлагает свое юное, нетронутое тело, замка девственности только не хватает. А, может, он гей?
– Ты что голубой?
– Нормальный я.
Похоже, он стал нервничать, и что тогда с ним не так?! Может, он маньяк? Вряд ли, тогда бы он уже давно воспользовался ею, и не раз. Венера прилегла на локти.
– Слушай, мне уже надо идти в душ, потом в университет, а я, между прочим, даже не знаю, где он находится! Так что прекращай ломаться и начинай, если тебе так удобно, то я закрою глаза!
– Всё-ё-ё, мне уже надоело это! Ты чего тут разлеглась?! Иди в свою комнату!
– Не пойду я туда, там грязно,
– Какой-то!? Ты что, не помнишь, как скакала на своем жеребце!?
– Что!? Каком жеребце? Шутник ты, однако.
Теперь ей стало страшно, кажется, её план проваливается, все же придется возвращаться в буйственный чертог.
– Послушай, видимо, ты всё не так понял. Я что-то не то съела и отравилась. Мне стало плохо, и похоже, не только мне, а всем. Такое бывает, жаль, чек не взяла с собой, а то бы пошла сейчас разбираться с конторой!
Он подошел, взял её за руку и, дернув, поднял с кровати.
– Я не собираюсь с тобой нянчиться, уходи!
– Я голая! У меня нет одежды!
– В прошлый раз тебя это не остановило!
– Я голодная!
– Поешь в своей комнате!
– Я болею!
– Пить меньше надо!
– Я не местная, могу заблудиться!
– Ничего, жеребца позовешь – быстро тебя до места доставит!
– Я слабая!
– Ты слабая?! А кто, по-твоему, мне фингал под глазом поставил?!
Упс… а фингал-то она не заметила. Венера подошла к нему поближе и стала рассматривать с чувством, с толком, как врач, нет, как медсестра. Если он захочет, то как медбрат, лишь бы не выгонял!
– Не могла, – заключила она, – это не я! Сам виноват, подрался с кем-то, а меня обвиняешь! Слабую и беззащитную, между прочим, девушку!
– Слабую? Беззащитную?! Серьезно?! А кто вчера стихи кричал и глаза пытался выклевать? Как там…
Сижу за решеткой в темнице сырой
Вскормленный в неволе орел молодой.
– Хотя нет, это по классике, твой вариант был, ага, точно:
Сидит у тазов горделиво орлица,
А с нею товарищ лежит у корытца.
Взгрустнулось ему, психанулось орлице,
Свободу зверинцу, долой коммунистов!
– Вот только не пойму, причем тут коммунисты?
– Что тут непонятного, в рифму же, – смущенно объясняла она ему.
– А зачем скачки устроила на товарище своем? – скрестив руки, стал он допрашивать её.
Кто же его знает, зачем? Значит, требовалось. Все же немного странно, нетипичное поведение для интроверта. А может, ей подсыпали порошок, засняли на видео и теперь будут шантажировать?
– Некогда мне с тобой демагогию разводить! Идти мне пора! Жить я буду здесь с тобой, не могу я туда, понимаешь, могу платить натурой, могу стипендией, но через месяц.
– Натурой? Хорошо, давай!
– Что давай?! Сейчас, без прелюдий?
– Каких прелюдий? Не модно это, на коленки – и вперед!
– А на коленки зачем? Извращенец что ли?
– Почему извращенец? Так все делают.
Он стал как-то подозрительно на неё коситься.
– Кто все? Не видела такого. В фильме показывали, что лечь надо, а там мужчины всё сами делают.