Обсидиан
Шрифт:
– Нет - Джастис выпрямился на стуле- Мы не хотим, чтобы все узнали, что она похитила представителя Нового вида. Это станет целью для наших врагов.
– Она уже работает с ними!
– Тим - Тайгер зарычал - Мы и так на виду. Именно поэтому мы и решили избежать внимания средств массовой информации. Это – проблема Новых видов, пока мы не сделаем иначе. Чем меньше об этом знают, тем лучше. Мы должны, по крайней мере, надеяться, что записка, которую она оставила, была честной. Она, возможно, забрала 880 , пытаясь помочь ему. Мы найдем их, но мы сделаем это максимально спокойно.
– Прекрасно!
–
Он кинул пристальный взгляд на Джастина.
– Ваша доктор Аллисон находится в глубоком дерьме.
После Тим уставился на Дэстини.
– Я не буду с ней нянчиться, когда мы отыщем её! Она похитила Новый вид и подвергла его жизнь опасности.
– Я знаю - Джастин вздохнул - Сделайте то, что Вы должны, только спокойно. И вытащите нашего человека.
* * * * *
Женщина снова забралась в его кровать, так крепко прижимаясь к его боку, что 880 почувствовал всё её небольшое тело. Чувствительность возвратилось к его телу, но его конечности отказались подчиняться командам. Под одеялом двигались только пальцы его левой руки, хотя он знал, что не находится под действием наркотиков, парализующих его тело.
«Почему женщина спала рядом с ним? Где сейчас мужчины, которые ежедневно мучили его?» Матрас под ним был более мягким, чем тот, к которому он привык. Его обоняние медленно возвращалось к нему, намекая на незнакомые ароматы.
Женщина несла странный сладкий аромат. О её тела не шло сильное тепло. Ей ,должно быть, холодно, но почему она тогда не оставила его камеру, если прохлада беспокоила ее? Ужасающая мысль вползла в его голову.
«Что, если человеческие охранники подсадили новую женщину в его камеру?»
Они когда-то ввели 46 в его жизнь, разместив ее в его комнате. Технический персонал сказал только, что она принадлежит ему. Эти экспериментаторы хотели, чтобы они размножались, желая выяснить возможно ли это вообще. Они были молоды в это время, и 880 заботился о своей паре. Они недолго прожили, они оба были решительны, но они зависели друг от друга. Ее утрата снова наполнила его гневом.
Люди обещали, что он мог жить вместе с 46, пока он подчинялся им. Поэтому он и согласился на их тесты и не нападал на техперсонал , если их действия не были слишком болезненными. Так как последствия его нападений несли вред 46. Они использовали ее, чтобы наказать его, избивая ее или давая ей наркотики, которые убивали её. Их развлекало видеть, что он волнуется, когда его женщина становилась слабой. Он учился спокойно переносить все их действия , чтобы защитить ее.
Но однажды всё изменилось. Во сне их переместили в другое место. Он так и не понял, что они теперь хотели от него. Новый технический персонал был более жестоким, и они не интересовались, повиновался он или нет. Они забрали 46, несмотря на его повиновение, и вернули её в ужасном состоянии – следы от иглы на её теле показали ему, что они дали ей какие-то препараты, от которых она слабела. Её организм больше не принимал еду. Он не сделал ничего, чтобы разозлить их, но они
Маленькая рука заскользила по его груди и привлекла его внимание. Прикосновение новой женщины было мягким и нежным, когда она погладила небольшой участок кожи у его сердца. Ее тело ещё плотней прижалось к нему, и она дрожала от холода, пытаясь согреться рядом с ним.
– День прошёл не так-то плохо, не так ли? Мне очень жаль, что я не подумала, чтобы привезти в этот дом радио или телевизор. Вам могло бы понравиться слушать их вместо меня!
Она вздохнула, ее щека лежала на его груди, мягкие и приятные пряди ее волос щекотали его руку.
– Мне жаль, но я немного скучная. Если бы Вы бодрствовали, то, вероятно, сказали бы что-то типа того - Алли, пожалуйста, замолчите’ или возможно - Алли, Вы должны поучиться жизни.
Он обдумал ее слова. У нее было странное имя. Он мысленно повторил его несколько раз, пытаясь вспомнить, слышал ли он его прежде. Алли. Оно не было ему знакомо.
Наступила тишина, и он пошевелил пальцами ног. Они двигались, и у него снова появилась надежда, что он сумеет побороть действие наркотиков. 880 был очень встревожен, потому что никогда раньше он не сражался с их последствиями так долго. Обычно его тело было сильным, но он не чувствовал его теперь. 880 терпеть не мог слабость.
– Я надеюсь, что Вы не возражаете делить со мной кровать, здесь очень холодно ночью. И ещё я сильно волнуюсь без аппаратов, контролирующих Ваше состояние. Я буду рядом, если Вам станет хуже – и я очень чутко сплю. И мне кажется, что Вы быстрее привыкнете к моему аромату, если я буду рядом. Я просто очень хочу, чтобы Вы скорее проснулись! Я буду так счастлива, когда это произойдёт. Я мечтаю , чтобы Вы сидели рядом и говорили со мной.
Мужчина подумал: «Я был бы так же счастлив».
Он снова пошевелил пальцами ног, потом задержал свое дыхание на несколько секунд прежде, чем продолжать движение пальцев. Если она что-то заметила, то могла бы известить об этом техперсонал, а он решил скрыть то, что его тело потихоньку приходило в себя. Так как пока он не знал, где он находится, кем она была, и почему они поместили эту новую женщину к нему.
Ее рука пошевелилась, мягко провела по его рёбрам, поглаживая их, и его тело ответило на её действия – кровь прилила приятной волной к его петушку. Он так долго не был с женщиной! Слишком долго – чувство вины и потери вновь нахлынуло на него – 46 умерла… Он не должен сейчас связываться с другой женщиной!
– Я очень волнуюсь за Вас! Вы здорово потеряли в весе с момента Вашего освобождения. Вы – большой парень, но Вы не приходите в себя уже слишком долго – и это так грустно! Я понимаю, как Вам тяжело сейчас, но всё же – боритесь! Сражайтесь, чтобы вернуться к нам!
Девушка замолкла на несколько минут…
– Я тоже любила когда-то. Но он умер. Я очень долго не могла прийти в себя после его смерти , я не знала, зачем мне продолжать дышать, но потом поняла, что мой любимый не хотел бы, чтобы и моя жизнь закончилась. Это дало мне сил идти вперёд.
Её пальчики нежно погладили его грудь и скользнули к его сердцу. Она словно спряталась от тяжёлых воспоминаний за его плечом. Он вдохнул её сладкий аромат – ещё не возбуждающий, но уже такой знакомый.