Обсидиановое зеркало
Шрифт:
Учитель вздохнул и подошел к столу. Оперся на него руками и посмотрел в окно. После холодной ночи на газонах появилась изморозь. Если по ним пройтись, подумал Уортон, земля захрустит под ногами.
– Как спалось? – спросил он.
Джейк пожал плечами. На самом деле он всю ночь ворочался с боку на бок, дважды садился на кровати и прислушивался к шорохам и скрипам чужого дома.
– Трудно расслабиться под одной крышей с человеком, который убил твоего отца.
– Джейк, тебе следует избавиться от этой навязчивой идеи, – с тревогой
– Что я не могу? – Юноша достал из кармана сложенное письмо. – Вот мое доказательство. Сэр, не советуйте мне забыть об этом, потому что я никогда ничего не забуду. Хотите уехать – уезжайте. Я могу о себе позаботиться. – Он безрадостно рассмеялся. – Я ведь теперь дома.
Уортон вздохнул и почесал шершавый от щетины подбородок. Он тоже плохо спал этой ночью. Дом оказался слишком сырым. А вода утром – уж очень холодной для бритья. К тому же ни в его комнате, ни в ванной почему-то не было зеркал.
Джейк спрыгнул с кровати:
– Пойду поищу что-нибудь поесть.
Он пересек комнату, распахнул дверь и почти столкнулся с прислугой с подносом. Та ахнула и едва не выронила поднос. Джейк инстинктивно вцепился в него. Чашки и тарелки заскользили по гладкой поверхности, овсянка выплеснулась ему на руку. Девушка выхватила у него поднос:
– Ты что творишь! Я же могла все опрокинуть!
Юноша отступил на шаг:
– Но не опрокинула же.
Служанка прошла мимо него и поставила поднос на стол, а Джейк разглядывал ее, стоя у двери. Она была невысокая, стройная и шустрая. Светлые волосы подстрижены под мальчика. Одета в джинсы и фиолетовую кофту. Кофта велика – рукава закатаны. А еще девушка была в шерстяных полосатых варежках и шарфе, как будто в доме постоянно царил холод. Ботинки, как и кофта, явно не ее размера.
– Овсянка! – обрадовался Уортон. – Просто фантастика. Тосты! И мед! – Он начал разгружать поднос. – Надеюсь, мы не слишком вас побеспокоили, мисс…
– Это Пирс приготовил.
Джейк подошел к столу и сел:
– Твой дядя.
– Да.
Девушка всего секунду колебалась с ответом, но это не ускользнуло от наблюдавшего за ней Джейка.
– Горри, спускайся к нам, – позвал он.
Горацио спрыгнул с люстры, а следом за ним на стол полетела пыль и паутина. Племянница Пирса коротко вскрикнула, но не от испуга, а скорее от изумления. Горри заверещал на нее в ответ, схватил кусочек тоста и принялся его грызть.
– Это обезьяна?!
Девушка явно не могла поверить своим глазам, и это позабавило Джейка.
– А ты что, никогда обезьян не видела?
– Видела, конечно. Просто… Он твой? Можно я его потрогаю?
Сара с опаской потянулась к Горацио, а тот стал обнюхивать ее пальцы.
– Угости его. – Уортон передал Саре тост, а она протянула его мартышке.
Уортон переглянулся с Джейком, ему показалось, что они думают об одном и том же: девушка явно никогда в жизни не видела мартышек. То есть было похоже,
– Хватит с него, он и так уже нахватался всего. – Джейк посадил Горацио на плечо.
Сара с трудом оторвала взгляд от чудесного зверька и посмотрела на молодого человека. Высокий, темноволосый, одет, насколько она могла судить, дорого, но небрежно. А еще грубый и высокомерный. В общем, на первый взгляд производил неприятное впечатление.
А вот учитель – крупный сильный мужчина – другое дело. Он с нескрываемым удовольствием принялся есть и одновременно нахваливал завтрак.
– Мед какой вкусный! Попробуй, Джейк, не пожалеешь. А хлеб! Свежайший. Мистер Пирс – великолепный повар.
– Я не голоден, – буркнул Джейк и повернулся к девушке. – Может, покажешь мне аббатство?
Ему явно не сиделось на месте.
Сара пожала плечами:
– Если хочешь.
Джейк отцепил от шеи свою обезьянку, а Сара на секунду запаниковала – у нее еще не было шанса проверить, насколько изменился дом. Но Джейку об этом говорить не обязательно, к тому же у нее появилась возможность побольше разузнать об этих гостях.
– Идите прогуляйтесь, – одобрил Уортон. – Извини, не расслышал, как тебя зовут?
– Сара, – представилась девушка и быстро вышла из комнаты.
– Это парадный зал, – рассказывала Сара, – Елизаветинской эпохи. Все панели, думаю, сохранились в оригинальном виде.
– Мне не нужен экскурсовод как в музее. Кстати, где вся мебель?
Сару тоже интересовал этот вопрос. Плиточный пол в зале был практически голым.
– Венн, наверное, все распродал. Содержать аббатство – дело дорогое.
– Сердце кровью обливается, – фыркнул Джейк. – Держать меня в закрытом швейцарском пансионе денег у него хватало.
– Может, из-за этого он и распродал всю обстановку. – Сара искоса глянула на Джейка, но он, даже если почувствовал насмешку, никак этого не показал.
В зале было холодно, как в леднике. Между рамами от стекающей за долгую ночь влаги выросли сосульки. Кто-то, возможно Пирс, не очень удачно украсил подоконники плющом и остролистом с красными ягодами. Возле окна сидела черная кошка и следила за гостями.
– Ты хромаешь, – заметил Джейк.
– А, это ерунда, ногу натерла, – соврала Сара и подумала: «Еще один наблюдательный нашелся».
Они обследовали первый этаж. Комнаты там были маленькими и почти все обшиты украшенными панелями с фестонами и масками. Половицы в длинных, погруженных в полумрак коридорах громко скрипели под ногами. В доме трудно было почувствовать себя уверенно: пол уходил то вниз, то вверх, стены скошены. У Джейка, пока они шли, появилось ощущение, что аббатство искривляется вокруг него. Массивные буфеты заставлены чашами и кубками. Освещение слабое. В маленьких створчатых окнах сквозь сплетения стеблей плюща смутно проглядывала зелень Леса.