Обстоятельства непреодолимой силы
Шрифт:
Затем он потерял к нам всякий интерес, поднялся и вышел. Ассистентка последовала за ним, а я озадаченно смотрела им вслед, так и не успев ничего сказать. Хотя, мне кажется, мое недоумение вполне четко на моем лице отобразилось и едва ли осталось для кого-то тайной!
И нет, желания участвовать в данном мероприятии у меня вообще не возникло. Мне заданные параметры-уточнения особенно сильно не понравились! Вот только, как я поняла, мое согласие или его отсутствие для него чем-то существенным не являлось.
Разбираться
Я в растерянности подошла к ближайшей картине и уставилась на свой пейзаж, пытаясь сообразить, что сейчас только что было, и чем мне это грозит.
Зато стало понятно одно, что, как минимум, с галереей сотрудничество, придется все-таки свернуть. Но что делать дальше с остальным? Вот не такого результата я все-таки ожидала!
Впрочем, эта ситуация лишний раз напомнила, почему я так настороженно всегда относилась к заведению «правильных знакомств», хотя многие «умники» меня именно к этому всегда и призывали. Далеко не со всеми, даже теми, кто реально может тебе помочь, вообще стоит знакомиться!
Молчание нарушил управляющий:
– Ну, так что? Вознаграждение увеличиваем в два раза или сразу утраиваем?
Я озадаченно на него уставилась.
– Сразу говори, не хочу десять раз документы переделывать! – поморщился он.
– С чего такая щедрость? – фыркнула я в ответ.
Он втянул носом воздух, а затем пояснил:
– Ну, глазки ты, очевидно, строить умеешь! – с презрением выдали мне, – Только сразу предупреждаю, он любит разнообразие. Конкуренток много! Так что стараться тебе придется изо всех сил! Ну, если хочешь, чтобы это все тебе реально пользу принесло до того, как ты ему наскучишь.
Я невольно поморщилась, не желая воспринимать то, о чем именно мне тут сейчас выговаривали. Но не догадаться, разумеется, было сложно.
Потому зажмурилась и тоже втянула носом воздух, пытаясь успокоиться, чтобы не начать ругаться матом вслух. Вот чего оно опять-то не в ту сторону-то повернуло? Хотела ведь просто произвести хорошее впечатление. И что – снова перестаралась?
Я сняла ближайшую картину с подставки и молча понесла ее к чехлу, в котором она сюда приехала. Придется мне действительно другие методы реализации своего творчества поискать!
И что-то мне подсказывало, что так же стоит озадачиться поиском нового места жительства. Ну, заодно, чтобы с местными владельцами галерей недопонимания избежать! Чего-то мне это место резко перестало казаться безопасным!
Сарез отреагировал не сразу.
– Ты чего это удумала?
– Передайте Маре, что на этой неделе у меня возможности встретиться не будет, в течение следующего года тоже! – хмуро пробормотала я, упаковывая в соседнее отделение чехла вторую работу.
В ответ мне
– Вот только не надо этой оскорбленной гордости! Видел я такое раньше! И знаю, чего она стоит!
Я даже заинтересованно к нему повернулась.
– И чего же? – фыркнула я в от ответ презрительно.
Сарез не ответил, молча подошел и положил руку на подрамник третьего полотна, буквально за секунду до того, как я подошла, не давая мне снять его с подставки, и хмуро пробормотал:
– Не дури! Такие, как они, могут очень сильно помочь, но еще проще им тебя уничтожить!
– Думаете, я этого не понимаю? – вздохнула я, пытаясь убрать его руку с моего подрамника, – но мне это не подходит!
– Думаешь, ему будет до этого дело? – вновь попытались вразумить меня.
Ну, судя по нашему общению, вряд ли. Именно поэтому стоило свалить отсюда до того, как реально все слишком далеко зайдет!
Вот надо же было просто оставаться подбитым летчиком, в смысле недоспециалистом-учетчиком, и тогда точно никаких бы проблем не возникло!
Вспомнила, как сама же ругала молодежь, что инкогнито и высокие достижения это несовместимые вещи! Особенно с Юхой в этом плане сложно было. Ему вот привлекать внимание своей экзотической по местным меркам музыкой очень нравилось.
И вот, на него ругалась-ругалась, а саму-то куда понесло?
Вот только что получается, мне теперь всю оставшуюся жизнь себя и ни о чем не мечтать? Ни к чему не стремиться? Даже не пытаться ничего достичь? Просто похоронить себя? Дрожать и опасаться каждого шороха? На улицу не выходить вообще, как бы чего не вышло!
А ради чего тогда жить вообще? Может, просто завернуться в деревянный макинтош и зарыться на два метра под землю, чтобы точно больше ничего страшного не случилось?
В этот момент в помещение вошла Мара. Увидев меня, она улыбнулась и предложила:
– Его Превосходительство сообщил, что желает видеть тебя как можно скорее, так что я немного подвинула его расписание, и будет возможность встретиться прямо завтра вечером!
Я втянула носом воздух, но прежде, чем успела ответить грубо, вмешался Сарез:
– Отмени исправления! – сказал он жестко. – Или пригласи кого-то другого, ну, из тех, кто ему еще интересен. А если спросит про нее, скажи, что у Ирины проблемы со здоровьем!
Мара озадаченно посмотрела на меня.
– Да, лучше сделать, как он сказал! – подтвердила я хмуро.
– Но как я объясню? – начала она возмущенно.
Сарез подошел к столу, где лежала стопка моих мини-работ размером чуть больше открытки. Мини-пейзажи я написала тоже на холсте, но натянула его на плотный материал, похожий на картон. Я подумала, что такое зайдет в качестве сувениров, но пока управляющий галереи энтузиазма к ним не проявил. А сейчас он выбрал из стопки несколько и подошел к ассистентке.