Обвинения
Шрифт:
— Отрицательно Альфа-2.
— Они подходят! Они атакуют!
Десять кораблей пиратов против трёх Старфурий. Перевес был стороне пиратов, и это подбодрило их. Но Иванова была рядом, чтобы изменить это. Она вывела оставшееся крыло "Альфа" в бой из-за противоположной стороны прыжковых ворот, заходя в тыл пиратам, захлопывая ловушку между ними. Она и два, летящих за ней истребителей, взяли на себя по одному пирату, до того как у тех было время отреагировать на внезапное появление другой вражеской атаки, и теперь перевес, который был на их стороне всего несколько минут назад, испарился. Один на один, Старфурии имели неоспоримое преимущество.
Сражение
Несколько пиратов развернулись и попытались покинуть место битвы, но они почти сразу были подстрелены. Остальные, прикинув свои шансы, перегруппировались и попытались применить защитную тактику. Двое из них оказались хороши. Иванова отмечала это тем уголком сознания, который всегда оставался холодным и изолированным от перестрелки.
Но другая её часть была полностью занята боевым режимом.
— Четвёрка, у тебя на хвосте пират! — прокричала она, и неприятель дал залп, но Альфа-2 изрешетил его, прежде чем тот сумел сделать еще выстрел.
Альфа-6, летящий за ней, уничтожил другого пирата заходящего сверху. Пространство вокруг них, было заполнено сверкающим раскалённым газом, и летающими металлическими обломками.
Затем, Иванова увидела ещё двух пиратов заходящих на Альфу-2. Альфа-4, его ведомый, был поглощён дуэлью с другим противником, но Шестёрка выстрелил, и произвёл точное попадание, что заставило один из этих кораблей, беспомощно вращаться. Оружие двойки всё ещё было исправно, и он выдал серию залпов, которые прикончили этого пирата. Но это было его последний выстрел. Через мгновение, второй пират, зашедший к нему с другой стороны, мощным залпом, превратил Старфурию в пылающий шар смерти.
Иванова увидела взрыв корабля своего ведомого, увидела его смерть, и бешеная ярость подступила к её горлу в безмолвном крике, который она не могла выпустить наружу. Она ринулась за этим пиратом, чувствуя, как раскалилась её система вооружения, полностью перезарядившись. Шестёрка пристроился сзади, чтобы поддержать её, но Иванова сквозь стиснутые зубы передала:
— Он мой!
Пират убегал, видя перед собой, только пустую черноту космоса перед ним, и Иванову на хвосте позади, словно ангела возмездия. Не важно, по какой траектории он полетит, какой манёвр уклонения применит, куда побежит — он не сможет уйти от неё. На максимальном ускорении, сокращая дистанцию, Иванова отсчитывала последние мгновения его жизни. Её тактический экран пропел о вхождении в зону поражения, она захватила цель, выстрелила и зафиксировала прямое попадание в правое крыло пиратского судна. Перегретая плазма расплавила топливные трубы, искорёжив крепление крыла, и корабль по безумной траектории ушёл в бесконтрольное вращение.
— Получай! — свирепо прошептала Иванова, меняя курс, нырнув за своей добычей, чтобы покончить с ним.
Она снова увидела его перед собой, система прицеливания захватила его, её рука была почти рядом с системой управления огнём, когда внезапно она услышала сигнал о капитуляции шедший с корабля пирата.
— Жри плазму, ты ублюдок! — выкрикнула она и выстрелила.
Но в самый последний момент она сместила прицел, и выстрел только слегка
Иванова, сделав круг, по вытянутой петле вернулась назад, снижая мощность двигателей. Вдали, Альфа-6, вернулся к битве теперь, когда Иванова позаботилась о враге. Она просканировала пирата. Кабина, в целом, была не сильно повреждена. Воздух уходил из трещины в корпусе. Но внутри были признаки жизни. Ублюдок был всё ещё жив. И всё ещё подавал сигнал о сдаче. Проклятье!
Её оружие было всё ещё нацелено на него. Она хотела выстрелить. Она просто очень хотела убить ублюдка, превратить его в перегретый пар. Ради мести, ради всех погибших кораблей, ради "Кассини", ради холодного остова корабля, всё ещё плавающего там, вдали, с сигнальным маячком для спасателей. И больше всего ради лейтенанта Гордона Мокены, её ведомого. Ради Альфа-2.
Здесь не было свидетелей. Никто не сможет узнать.
Она сделала ещё один круг, почти не включая двигатели. Повреждённый корабль, окоченевший и злобный, смотрел на неё. Сканирование показывало, что атмосфера почти вытекла из него, а когда тот попал в её поле зрения, она смогла разглядеть самого пирата, облачённого в скафандр с закрытым шлемом. Она подумала: "сколько у него осталось кислорода и как долго он протянет, если она включит двигатели и улетит, оставив его здесь умирать в одиночестве?" Но сигнал о капитуляции всё ещё звучал. И тогда пират открыл канал связи.
— Итак, боец, что будем делать?
Иванова снова выругалась про себя и активировала связь. Когда она заговорила, её голос был чёток, как будто она руководила транспортным потоком в Наблюдательном Куполе Вавилона 5.
— Это командор Сьюзен Иванова. У вас есть пять секунд, чтобы сказать, почему я не должна испарить то, что осталось от вашего корабля вместе с его содержимым?
— Как насчёт устава Вооружённый Сил, командор? Как то о запрете стрельбы в безоружного врага, готового сдаться?
— Это Военный Кодекс. И он применяется к достойному уважения врагу, а не к такому куску дерьма как ты.
Но она уже знала, что не хочет делать это. Может никто никогда и не узнает — но она будет знать, и она никогда не забудет этого.
Но она сделала, сделала, для её собственного удовлетворения. Удостоверившись, что всё её основное вооружение было полностью деактивировано, сделала еще один выстрел на самом низком уровне мощности, прямо в оставшуюся половину крыла. Остатки пиратского корабля пошатнулись и закружились, а через её канал связи Иванова услышала сдавленное проклятье, от недостатка воздуха резко вышедшего у того из груди, когда он понял, что всё ещё жив.
— Эй… командор. Послушайте. Может быть, вы… пойдёте на сделку?
Хоть у Ивановой не было никакого намерения стрелять снова, она сделала паузу, перед тем как ответить.
— Какую сделку?
Нервный смешок.
— Чёрт, любую сделку, какую хотите, командор? Вы хотите знать, где наша база?
— Ты готов продать своих? — с презрением спросила Иванова.
— Эй, как вы сказали я кусок дерьма. Они все дерьмо. Какая вам разница, одним куском больше одним меньше? И когда Иванова не ответила, он продолжил — Ну что, командор, что скажете?