Обыграть судьбу
Шрифт:
Цербер услужливо разинул пасть. Элоиза, проклиная Диаваля, решительно прыгнула вниз. Смелость, граничащая с глупостью. И у самых клыков ее окутала красноватая дымка, перемещая в совершенно иное место.
Междумирье… Бесконечная чернота, разрываемая светом бесчисленного множества миров. Невероятная красота, но в то же время такая холодная и чужая. Поэтому Элоиза должна создать здесь что-то свое, родное.
Сначала сердце, центр мир, его сосредоточие жизни, которое нужно скрыть от посторонних враждебных глаз. Сеть артерий, отходящих от сердца, понесут в себе кровь
– Элоир, – так назвала его богиня, что означало "мир Элоизы".
Но здесь по-прежнему было пусто и одиноко. Тогда Элоиза взяла глину, именно с ней она любила работать. Одна за одной фигурки людей, эльфов, гномов, орков, троллей, оборотней, вампиров и прочих существ, разумных и нет стали заполонять города, деревни, леса, горы, пустыни, реки, моря.
И все равно слишком все… неживое.
– Нужны… – Элоиза не успела договорить, как Междумирье перенесло ее к Вратам Райских садов. Она восхищенно выдохнула, не смея ступить дальше. Как многие из богов и смертных мечтали бы здесь очутиться, и только демиургам оказана такая честь. Никто больше не мог переступить порог Рая.
Несмело Элоиза ступила на жемчужную дорожку и двинулась дальше. Поистине чудесное место, в котором каждое существо будь то букашка или травинка было душою. Элоиза неспешно шла, слушая прекрасное пение птиц, разглядывая диковинные красоты и мечтая вновь однажды сюда вернуться.
По пути богиня легонько касалась травинок, бабочек, мышек-полевок, листиков, сочных алых ягод, которые тут же исчезали. Ее рукою управлял сам Хаос, выбирая для нового мира души. Так происходит лишь в первый раз, демиургу лишь следует запустить колесо жизни и смерти.
И снова Междумирье, но теперь не такое чуждое. И среди него она отыскала осколки душ, которые остались от самоубийц и которые должны наделить низшие формы жизни подобием разума.
Оглядев свое творение, Элоиза запустила в него Время.
Все готово.
* * * * *
Ллойд каждый день проверял Камень сестры, символ ее привязки к Центральному миру, а значит символ ее бессмертия. Он был цел, ни единой трещины, ни малейшего скола. Значит с ней все хорошо.
Айзек тоже переживал за нее несмотря на то, что имел совершенно небольшое представление о том, какая опасность поджидает демиурга.
Лишь через месяц они смогли спокойно выдохнуть, потому что Элоиза вернулась. Междумирье взяло с нее небольшую плату. И с ее возвращением боги почувствовали зарождение нового мира.
– Ты справилась. Я так тобой горжусь, – крепко-крепко обнял ее Ллойд.
– Элли со всем справится, – как непреклонную истину заявил Айзек.
Остальные боги ее тоже поздравили, ведь с этих пор она считалась демиургом их пантеона, пусть и вторым после Ллойда.
Следующие тридцать
* * * * *
В один из дней, когда Элоиза усиленно работала над тем, как воплотить свою задумку в жизнь, к ней пришел Айзек.
– Как успехи? – спросил он.
– Неплохо, но могло быть и лучше, – поморщилась Элоиза. У нее сегодня все валилось с рук.
– Я к тебе вообще еле попал. Зачем такую защиту поставила?
– Чтоб чужие не шастали по моим территориям.
В первый же год Элоиза возвела свой замок на Элоире, который был окружен не только магической сетью, но и двумя реками со всех сторон. Получалась по-настоящему неприступная крепость, чем она, собственно, и гордилась.
А в целом, если говорить про время, то оно на Элоире отличалось от всеобщего. Элоиза выбрала соотношение один к пяти, то есть, например, один год всеобщий равен пяти здешним.
– Что ты сейчас делаешь? – полюбопытствовал Айзек, пододвигая стул к ее столу.
– Самого ядовитого паука, Архару, – ответила Элоиза и показала свои записи, где была нарисована эта тварь. Большая, размером с ладонь, и покрытая мягкой шерстью.
– Зачем? – Айзека передернуло от отвращения.
Элоиза пожала плечами: ей просто хотелось и все.
– Ты же раньше не появлялся у меня? – неожиданно воодушевилась она. Брат помотал головой. – Отлично. Давай, я тебе все покажу.
Обычно они встречались с Айзеком на Центральном мире, но сегодня он впервые лет за пять пришел к ней, потому что у него получилось решить свои проблемы. И отдых ему бы не помешал.
Элоиза повела его смотреть замок. Ее мастерская находилась на втором этаже северного крыла. Спустившись вниз, они попали в огромную залу, в которой стояло фортепиано.
– Давай сыграем? – предложил Айзек.
Элоиза согласилась. Они раньше частенько играли в четыре руки, но после ее Совершеннолетия ни разу. Нежная музыка, пропитанная грустью, тревогой и несчастной любовью, заполнила залу. Было в этой мелодии что-то такое личное, отчего внутри все переворачивалось, вытаскивая наружу былое, глубоко спрятанное, но не забытое. По щеке богини покатилась слеза, которую Элоиза вытерла. Не хватало еще разреветься.
– Сестренка, – ласково позвал ее Айзек. – Иногда я думаю, как хорошо бы вернуться в те беззаботные времена…
– Время не повернуть вспять, – излишне жестко сказала Элоиза, резко захлопывая крышку. И продолжила уже более спокойно, – Я тут такое сделала. Тебе понравится.
Они вышли на улицу и стали неспешно прогуливаться вокруг замка. На постаментах вдоль стен располагались гигантские статуи героев легенд, которые Элоиза сама же и придумала, крылатых ангелов – помощников богов и грозных животных. Третья линия защиты, если враг все же пройдет первые две.
Если хозяйке замка, то есть ей, будет угрожать опасность, они оживут и бросятся уничтожать противника. Конечно, ожить – это сильно сказано в их случае, в статуях не заключены души, но так даже надежнее. Их нельзя было убить, только обездвижить.