ОБЖ, или Ошибки юности

Воробей Вера и Марина

– А по мне – щец бы горячих, – сказал Александр Иванович.

Маринина мама его поддержала:

– Два дня без горячего, на бутербродах да яичнице.

Но тут споры смолкли. Все заметили, что в двери торчит листок бумаги в клеточку. Александр Иванович развернул его и тут же протянул Марине.

– Это тебе.

– Мне? – удивилась девушка, взяла записку и стала читать.

Марина!

Я заходил к тебе вчера и сегодня днем. Наверное, вы все на даче. А мне так хотелось с тобой проститься. В девятнадцать тридцать я улетаю. Надеюсь, ты не станешь возражать, если я черкну тебе из Лондона пару строк?

До встречи!

Митя.

Там в конце еще что-то было написано и старательно зачеркнуто. Марина силилась разобрать коротенькое слово сквозь неизвестно откуда взявшиеся слезы. Кажется, первая «Ц», а потом «Е», или ей это только кажется…

– Митя сегодня улетает, – проговорила она, оглядев всех потерянным взглядом. – Я хочу с ним попрощаться.

– Законное желание, – сказал Александр Иванович.

Марина посмотрела на часы.

– Он уже в аэропорту.

– Значит, нужно ехать туда, – решила бабушка, и поправила шляпку, что означало: можешь рассчитывать на меня.

– И я с вами! – поддержала Юлька. Девочки бросились вниз по лестнице. – А деньги на такси? – крикнула мама.

– Есть! Бабушка, не отставай!

Марина разыскала Митю и его родителей неподалеку от стойки регистрации. Скоро пассажиры должны были проходить паспортный контроль. Митина мама что-то ему говорила, украдкой вытирая слезы. Папа стоял рядом. Он был сильным мужчиной, спортсменам, таким плакать не полагается. И он крепился. Но Марина видела, как ему тяжело.

– Митя! – окликнула она Митю.

Он услышал, обернулся. Сначала на его лице возникло непонимание, потом оно сменилось недоумением и внезапно озарилось такой радостью, что Марина, не чуя ног, бросилась к Мите навстречу. Их пальцы сплелись. Марина не заметила, как отец Мити взял маму за руку и отвел в сторону. Они остались одни.

– Я думала, что не успею, – сказала Марина. – Таксист знаешь как гнал.

– Хорошо, что ты приехала. Я так хотел с тобой попрощаться.

– Но ты же скоро, вернешься? –

торопливо произнесла она.

– Если все будет так, как нужно, через два месяца.

Марина посмотрела ему в глаза. Он был в своих темных очках, но она знала, что сейчас, в эту минуту, он тоже видит ее. Ведь совсем не обязательно видеть глазами – можно видеть душой, сердцем.

– Обещай, что ты будешь писать мне каждый день, – попросила Марина. – Хоть две строчки, но каждый день, ладно?

– Обещаю. А ты мне будешь отвечать так же часто?

– Конечно.

Тут объявили регистрацию. Пассажиры, нагруженные сумками и чемоданами, повскакивали с мест и стали выстраиваться в очередь.

– Поцелуй меня, – сказал Митя; и Марина стеснительно прижалась к его губам.

Он обнял ее, шепнул:

– Если я когда-нибудь буду видеть…

– Обязательно будешь, – перебила Марина.

– Все, Митя, пора, – сказал Митин папа, поднимая тяжелый чемодан.

Марина поцеловала Митю в щеку, пожелала счастливого пути и отошла, чтобы не мешать ему прощаться с родителями. Но она не была одна. Рядом с ней стояли бабушка и Юля.

Все вместе они дождались, когда самолет Мити, блеснув серебристыми крыльями, поднялся в небо и взял курс на Лондон.

– Давайте мы подвезем вас? – предложила Митина мама. – Мы на «Жигулях». – Глаза у нее были заплаканные, но она уже справилась с собой.

– Спасибо, не откажемся, – отозвалась бабушка.

Когда они шли к выходу, Юля схватила Марину за руку.

– Смотри, Ваня Волков.

Марина посмотрела в ту сторону, куда кивнула Юля.

Надо же, Ваня Волков с родителями! Воистину мир тесен. Встретить школьного товарища – и где?! В аэропорту «Шереметьево-2».

– Наверное, тоже провожают кого-нибудь из родственников, – грустно сказала Марина.

– Или встречают, – подумала вслух Юля. Сестры – подружки оказались недалеки от истины.

Ваня Волков действительно был среди встречающих… Он сильно нервничал, потому что буквально через полчаса ему предстояла встреча с родной мамой, которую он никогда не видел.

Но это уже другая история.