Обжигающая Мерси
Шрифт:
— Зачем мне выходить? Ты ушел. – Мой голос слегка треснул, но я собралась и продолжила, — О чем еще разговаривать?
— О многом. – Он остановился, и мягкая, почти робкая улыбка появилась в уголках его губ. – Я приглашаю на шоколадный торт…
Несмотря на все мои страхи, я почувствовала изумление. Он помнил. Наверное, это хорошо?
— Что-то я не вижу торт.
— Он ждет в ресторане внизу улицы.
— И зачем ему там ждать?
— Потому что я подумал, что нам лучше поговорить на нейтральной территории. – Он снова остановился,
— У тебя есть двадцать минут, — сказала я, хотя знала, что ему будет принадлежать вся моя жизнь, если он скажет правильные слова. – У меня гости наверху.
Я открыла дверь, затем обвязала свою ободранную куртку вокруг себя, не для того, чтобы согреться, а чтобы не начать трогать его.
Но я не удержалась и вдохнула его запах, позволяя ему заполнить мои легкие, наполняя меня теплом.
— Сюда, — сказал он, указывая рукой, и опустив ее прежде, чем прикоснулся к моей спине.
Мы шли по улице, как два незнакомца, и с каждым его движением и прикосновением, я ощущала это все больше.
Он открыл дверь и пропустил меня, снова не касаясь меня, затем провел меня к столику в углу. Место было маленьким и уютным по-домашнему. Наш столик был единственным свободным.
Немедленно подошел официант, принес две чашки кофе и большой кусок шоколадного торта, затем забрал табличку «зарезервировано» и ушел.
Я обхватила чашку с кофе и придвинула ее, но не решалась поднять. Мои руки все еще сильно дрожали.
— Итак, — Я, наконец, встретилась с его темным взглядом. – О чем ты хотел поговорить?
— Как насчет моей глупости?
— Хорошее начало, — признала я, отчаянно стараясь не улыбаться. Он пока не заслужил этого. После месяца головной боли, он задолжал мне это объяснение. И немножко мольбы. – Какую из твоих глупостей ты хочешь обсудить?
— Ту, где я сказал, что муэрте не могут быть ни с кем связаны.
Я взяла вилку и зачерпнула торт. Мне нужно было что-то делать, чтобы подавить нарастающее желание перегнуться через стол и заставить его замолчать поцелуем. Та часть меня, которая так этого ждала, не хотела объяснений. Лишь его. Но упрямая часть меня желала услышать слова; все еще хотела этого, прежде чем действительно поверить.
— И что ты хочешь обсудить? Ты был весьма уверенный в этом.
— Это была и есть ложь.
Он схватил мою руку, убрал из нее вилку, и крепко сжал ее. У меня перехватило дыхание, а сердце начало так сильно биться, что клянусь, оно пыталось выпрыгнуть из груди. Я неожиданно обрадовалась, что он не ждал от меня ответа, потому что сейчас я была абсолютна неспособна говорить.
— Я пытался забыть тебя, — продолжил он мягко. – Я пытался заняться своей жизнью и работой, но ты заняла слишком большую часть меня, даже мои сны, и без тебя меня больше нет. Я люблю тебя, Мерси.
На мгновение я
Хотя это был еще не конец. Мне нужно было задать еще один вопрос.
— А та речь, в который ты сказал, что муэрте сильны тем, что у них нет семьи и любимых и им не за кого бояться? Это тоже была ложь?
— Нет, это правда. Но за этот месяц я прочувствовал, какой будет моя жизнь без тебя. И я уж лучше буду жить со страхом потерять тебя, чем совсем без тебя.
— Уверен, Дэймон? Потому что я уж лучше проживу одна до конца жизни, чем буду бояться, что ты однажды снова уйдешь.
— Я в этом уверен как никогда. Пожалуйста, скажи, что простишь меня. Скажи, что рискнешь и станешь частью моей жизни.
Какое-то время я изучала его, желая сказать да, но между нами все еще стояла тень – та, о который мы не упоминали еще.
— Ты говоришь, что любишь и не можешь жить без меня, — сказала я медленно, — но я драман и никогда не изменюсь. Кому ты будешь предан, если Совет издаст указ забрать силу у всех драманов, обладающих ей?
— Сомневаюсь, что совет так поступит.
— Но если? – настаивала я.
— Я не позволю сделать это с тобой, — сказал он мягко, но так уверенно, что это прогнало холодок из моего тела.
— А с другими драманами? Ты думаешь, они и правда заслужили потерять свою силу, просто потому что чистокровные не уверены, какую позицию мы занимаем в их жизнях?
— Не могу пообещать тебе, что Совет не проголосует за то, чтобы лишить драманов сил, но сейчас они начали научное изучение приморских кланов, с целью разобраться, что вообще происходит. И большинство из них согласилось организовать встречи с представителями драманов и кланов.
Это еще не было признанием, но это было больше, чем я ожидала услышать за всю свою жизнь.
— Ты это сделал?
— Я порекомендовал. А Джулио и несколько других королей поддержали меня. – Он пожал плечами, как будто это был пустяк. Хотя это значило многое, потому что я не сомневалась, что он это сделал для меня, чтобы доказать, как я важна ему. Он потянулся и легко погладил меня по щеке. – Я ответил на все твои вопросы. Как насчет ответить на мои?
В его голосе, в выражении лица была любовь и страх, и я не смогла удержаться и не поддразнить его.
— Не могу сказать да. Ты не пообещал регулярно снабжать меня шоколадным тортом.
На его губах вспыхнула улыбка.
— О, я думаю с этим я легко справлюсь.
— А дети? Я хочу много. Мальчиков и девочек, и не смей любить только мальчиков.
— Обещаю. – Он нагнулся ко мне через стол, его дыхание обжигало мои губы. – Что-нибудь еще?
— Да, — пробормотала я, мои губы дотронулись до его и наши взгляды встретились, я потеряла себя в его темных глубинах, в которых была так заметна любовь. – Пообещай, что будем летать каждый день.