Обжигающий холод звёзд - II или Новая эпоха
Шрифт:
— Моя матушка живёт там. Я редко появляюсь в родительском доме, а сегодня вечером пришло известие, что она приболела. Хочу навестить.
— Используете магию для исцеления?– спросил Люк и, почувствовав некоторое напряжение со стороны женщины, добавил:– Это не проверка и не нравоучения со стороны Властителя, просто хотел предложить помощь. Я когда-то неплохо разбирался в лекарственных травах.
Филая с некоторым удивлением и интересом посмотрела на Люка.
— А вы разве не торопились в Акватарион?
—
Женщина мягко улыбнулась:
— Тогда позвольте пригласить вас в гости.
Каренс закатил глаза, делая вид, что обдумывает, а потом, улыбнувшись, кивнул.
ГЛАВА 10.
Покинув галактику Яркого свечения, Глен и Вирф решили на время укрыться подальше ото всех, чтобы иметь возможность обдумать свои дальнейшие действия. Сойдясь на том, что их никто не станет искать в замке Агния *, братья обосновались там.
— Я не знал, что делать после смерти хозяина…– заискивая перед Кровавыми Монахами, едва не кланялся им в пояс мажордом.– Большая часть слуг покинула замок, всё пришло в запустение… Но это несложно исправить… Я найму прислугу…
— Нет!– категорично оборвал Глен.– Пускай остаётся видимость запустения! В город прислугу не пускай, чтобы не болтали! Если что понадобится – сам съездишь, а ежели проболтаешься, что в замке объявились новые хозяева…
Монах угрожающе оборвал фразу.
— Ну, как можно?!– встрепенулся мажордом.– Не беспокойтесь, я буду немей немого!
Пока слуги приводили в порядок комнаты для гостей на третьем этаже, братья перекусили с дороги и существенно опустошили запасы вина. Развеселившиеся и довольные они вызвали к себе мажордома, приказав привезти им девиц из какого-нибудь салуна в городе.
Весь остаток дня Кровавые Монахи развлекались и пили.
Ближе к полуночи, устав от забав, братья якобы ради экскурсии направились со своими «ночными феями» осматривать казематы замка. Втолкнув «жриц любви» в одну из камер, Вирф запер их на засов и передал ключ мажордому, показывавшему гостям подземелья.
— Они не должны вернуться в город, пока мы здесь,– заплетающимся развязным голосом заявил Монах-Убийца.– Так будет с каждым, кто увидит нас! Ты понял?!
— Да-да,– низко склонился слуга.– Я лично прослежу за этим! Эээ…
— Что-то хочешь спросить?– усмехнулся Глен, похлопав мажордома по плечу.
— Прикажете не кормить пленников?
— А зачем переводить на них запасы?– грубо расхохотался Вирф.– Впрочем, мы милосердны! Можешь давать им воду.
Глен рассмеялся шутке брата и, покачнувшись, облокотился о стену.
— Чёрт! Крепкое вино было… Мотает как на корабле…
— Пленников Агния тоже прикажете перевести на воду?– услужливо поинтересовался мажордом.
— А что, у него много пленников в этом склепе?– зевая, спросил
Глен мутным взглядом обвёл брата, с большим трудом успевая за его речью.
— Да нет, всего двое. Какой-то учёный и…– слуга запнулся, подбирая слова,– и… одна весьма непонятная особа.
— Что значит – непонятная? У неё рога? Копыта? Может и хвост?
Кровавые Монахи снова рассмеялись, абсолютно расслабленные алкоголем.
— Напротив, очень привлекательная… хозяину нравилась, но… была слишком… эээ… несговорчивой… так что он для смирения держал её в темнице.
Братья переглянулись, заинтересованно уставившись на мажордома. Тот, почувствовав свою важность, степенно продолжил:
— Захаживал к ней не раз. Но странные какие-то чувства питал: вроде как ненависть (словно мстил за что), а потом вдруг иной раз скажет мне: «Сэм, дружище, я что-то перестарался сегодня… Ты уж позаботься о ней…» и смотрит как-то странно… испуганно.
— Мистика какая-то,– замотал головой Вирф.– А ты не врёшь часом, дружище-Сэм?
— Да что вы, хозяин! Истину рассказываю!
— А ну-ка, покажи нам эту непонятную особу.
Глен ухватил брата за локоть:
— А может, завтра разберёмся с этим? Спать охота…
— А вдруг там что интересное?
— Посмотри на себя – ты еле стоишь на ногах. Я не хочу уснуть где-нибудь в камере этой сырой тюрьмы. К тому же, сколько она здесь томится? На неё должно быть теперь и взглянуть страшно!
— Ну, не скажите,– совсем осмелев, возразил слуга.– Она в той ещё форме, да и в здравом уме! Упражнения физические всё время делает, движения какие-то – вроде танцевальных, книжки ей из библиотеки носят… А тут велела притащить рояль (махину этакую еле спустили в темницу). Так она на нём каждый вечер играет! Попервости жутко выходило, тюремщики мне на неё жаловались, а теперь очень даже ничего.
— Видал ценителя музыки?!– рассмеялся Жестокий, пихнув брата локтём в бок.
— Нет, мне всё-таки хочется взглянуть на эту пленницу,– настаивал Вирф.– Что-то я не припомню за Агнием подобных историй! Или этот наглый мажордом всё наврал и тогда я собственноручно высеку его, или… В общем, пошли!
Дверь камеры протяжно скрипнула, пропуская внутрь полуночных гостей. Мгновенно опередив хозяев, слуга прошмыгнул куда-то вглубь, и в помещении тут же зажглись несколько лернопалов.
В камере было довольно сносно: хотя и каменный пол, но сухой; укрытый чистой мешковиной широкий топчан; в центре рояль (на крышке которого лежали стопками книги); деревянный табурет и ряд турников под потолком.
Услышав скрип, пленница зашевелилась, переворачиваясь на топчане к двери лицом.
Трудно было сказать, кто оторопел больше – женщина или Монахи, в мгновенье протрезвевшие.