Обжигающий север
Шрифт:
– Думаю, у тебя будет хуже. В Саэре неотчетливо улавливаются способности проводника, возможно после пробуждения крови она не будет обладать сколько-нибудь серьезными возможностями. С ней что-то непонятное, в твоем же случае все уже однозначно. Так что еще немного подрастешь, и невесты начнут осаждать.
– Бедный отец! – в голосе сына было столько чувства, что я невольно засмеялась. Пока он еще не понимал, что «пострадавшей стороной» станет сам. Хотя и Риду было непросто. Потенциальные зятья шли на невероятные ухищрения,
– Он справится, – с любовью потрепав мохнатые ушки сына, заверила его я. – Еще когда Саэра родилась, он начал морально готовиться к происходящему сейчас. За прошедшие годы он все обдумал и выработал целую стратегию защиты дочери от посягательств желающих заполучить ее в жены.
– Это да... сегодня отец кучу «испытаний», им приготовил. Вроде до конца никто не осилил! А с невестами так же будет?
– Ммм... не совсем, все же я не думаю, что Рид отправит девушек убирать навоз или копать картошку, – хмыкнула я, зная о том, что запланировал на сегодня муж для кандидатов.
– А было бы не плохо, – проявил свойственную ему рассудительность ребенок. – Хозяйству польза. Эти сегодня весь урожай собрали.
Расхохотавшись, невольно пожалела «неудачииков».
– А Саэре никто не понравился?
– Нет! Она отцу так и сказала, что скорее горсть титанаровых гвоздей проглотит, чем пойдет! И я ее понимаю...
– Не думай пока об этом, – приободрила я погрузившегося в мрачные думы сына, – лучше развивай свои возможности. Насильно тебя принуждать не будем, сам решишь, как жить и на ком жениться.
– Хорошо бы... Я хочу на Иволоне остаться, у меня столько задумок всяких есть... Отцу рассказывал, что-то он одобрил, а над чем-то посмеялся. Мама, а я смогу как ты – «оживлять» планеты?
Сына мы брали с собой, когда в прошлом году по просьбе Верховного Комуса летали помочь стархам, основывающим еще одну перспективную колонию. Конечно, «оживление» было немножко не тем, что я там делала. Но в восприятии девятилетнего ребенка...
– Ты сможешь больше! Ты раньше меня начал познавать возможности проводника и можешь использовать мои знания и опыт, – с абсолютной уверенность заверила я сына.
– Что проверяешь? – с неподдельным интересом наш вдумчивый мальчик заглядывал в мои записи.
– Пытаюсь соотнести расходы с доходами, – обобщенно пояснила я суть своего занятия.
– Помочь? – вполне отвечая за свои слова, по-деловому, тут же переключившись на текущий вопрос, предложил сын.
– Можно, – серьезно кивнула я, протягивая ему записи. Сын все чаще помогал мне в хозяйственных делах, и я вполне могла доверить ему такой важный вопрос как подбивание промежуточного баланса – конечно, просмотрев потом результаты. – А я схожу проверю как дела у наших левиоров.
Неодобрительно по-взрослому покачав головой в ответ
А я, выскользнув из нашей комнаты, принюхалась и отправилась в наружный зал, где обычно находились терги, – муж был там. По пути махнув рукой стархиням, приглядывающим за играющими в общем зале детьми, с удовлетворением скользнула взглядом по зеленеющим в кадках вдоль стены твыям (теперь озеленение нашей шахты было поставлено у меня на широкую ногу!) и зашагала к титанаровой двери, одновременно уже почти инстинктивно сканируя энергетический фон за ней.
Женихи еще не разъехались и, судя по пульсирующим жизненным силам, в большинстве своем пребывали в весьма расстроенных чувствах. Но мое появление уже привычным образом мгновенно охладило любые категоричные настроения. Поэтому прощание с очередными кандидатами в зятья быстро свернулось, и мы с мужем остались одни, провожая глазами последний удаляющийся терг.
– Где Саэра? – быстро обнявшись с Ридом, с беспокойством всмотрелась в его глаза.
– Убежала вниз, наверное, на своем любимом месте у водопада, – с грустным видом ответил муж. – Мы поссорились.
– Я знаю... Это все из-за меня. Спасибо, что попытался, но теперь я и сама вижу, что выдать замуж ее не удастся.
– Поговоришь с ней?
– Конечно, – кивнула я, прислушиваясь к внутреннему состоянию мужа. Переживает!
– Вита, – даже спустя годы это обращений отдавалось в сердце приятным теплом, – мы не сможем ее удержать. Я понимаю, что тебе будет трудно отпустить дочь в неизвестное будущее одну, но... иначе мы сделаем только хуже. А так я все обдумал, татуировки у нее есть – на помощь при необходимости позовет, и под негласным присмотром ее отпустим. Саэра и знать не будет, что под приглядом, а тебе будет спокойнее.
С любовью и благодарностью посмотрела на мужа. Придется поступить так.
– Идем, – переместив ладонь мне на спину, Рид развернул к двери.
Прошагав через общий зал, подошли к подъемнику.
– Я пока оленей на пастбище проверю, – предупредил муж. – Можешь сказать, что мы согласны и отпустим ее.
Со вздохом я кивнула. Всегда знала, что этот момент наступит, И вот время пришло: дочь нас покидала. Поцеловавшись, расстались. Я отправилась к водопаду искать ее, а муж в одну из пещер, где паслись олени.
Саэра, как и предполагал Рид, обнаружилась на своем любимом месте – на плоском камне у самой кромки воды. И сейчас, расстроенно шмыгая носом, она явно пыталась ее заморозить.
Но, увы, мне было отлично «видно», что все ее попытки очень слабы, и оттянуть на себя ручеек тепла не получается. Он раз за разом старалась, но...
– Видишь, какая я неумеха, – со слезами крикнула она, конечно, давно учуяв мое присутствие.
– Понятно, почему вы так хотите меня пристроить замуж поскорее.