Очарование нежности

Хесс Нора

Когда Трэй вошел в кухню Джиггерса, ста­рик был явно не в духе. Он едва заметно кив­нул в ответ на приветствие молодого Сондерса.

– Послушай, Джиггерс, – решил загладить вину Трэй, – Прости, что я к тебе вчера вече­ром не зашел.

Он выдержал паузу.

– Вернее, я заходил, но ты уже уехал с ребятами в город. Я не думал, что ты поедешь с ними, – затаив дыхание, Трэй ждал реакции старика – дай-то Бог, чтобы тот и правда вчера вечером был в городе.

Джиггерс вроде бы оттаял, и парень вздох­нул с облегчением.

– Мне тоже захотелось

чуток попраздно­вать. Я вчера почти пинту виски в себя влил, чтобы прогреть мои старые кости, так я про­мерз за эти последние три дня. Они были су­щим адом для нас!

– Знаю. Что и говорить, свирепая зима в этом году. А мне покоя не дает тот скот, что на пастбищах остался.

– А что? Они как всегда. Отправились к холмам, где снег не такой глубокий, да и объедают себе молодые побеги с кустов, чтобы не околеть.

– Дай Бог, чтобы так оно и было, – от­ветил Трэй. Улыбнувшись старому другу, он спросил: – Ну, как вы там вчера? Небось, це­лый вечер пили, а потом разбежались с девчонками Джойси по комнатам?

Явно польщенный, Джиггерс улыбнулся ему своей беззубой улыбкой.

– Я-то ничего, всего лишь пару раз сбе­гал, а вот остальные… Поди, ноги до задниц себе стоптали, носившись из салуна в бордель и обратно.

Джиггерс смолк, а затем хмыкнул!

– Старик Булл пожелал подняться к подругам; но его никто принять не захотел. Вот смеху-то было! Знаешь, как он взбесился? А потом плюнул и ушел. Наверное, почесал к индейцам прикупить себе очередную молоденькую.

– Ничего у него не получится, – мрачно отозвался молодой человек. – Я недавно сказал ему, что больше ни одной бабы в доме не потерплю.

Джиггерс издал короткий смешок:

– Что же, теперь ему вручную придется работать?

Трэй горько усмехнулся:

– В паузах между приходами Руби – по­жалуй, да.

– А зачем ты ее в дом пускаешь? Это же проститутка, причем самая грязная. Многим хуже тех, что в салуне наверху, только денег не берет.

– Да неудобно! Все же как-никак мы со­седи.

– А когда тебе было восемнадцать, ты пользовался ее услугами, да? Я видел пару раз», как вы в сене забавлялись.

– Было, что и говорить, А я-то думал, что об этом никто не знает.

– Старик Булл тоже так думал, когда при каждом удобном случае норовил на нее вскочить. Ей же было от силы шестнадцать, когда я их впервые застукал.

– И я тогда же. Тогда я и решил – а чем я хуже?

– Я вот все думаю: отчего это Буллу самому на ней не жениться, вместо того чтобы всеми, силами ее под тебя подкладывать?

– Видимо потому, что папенька вмиг лишит ее наследства, как только узнает, что она собирается выскочить за этого старого черта. А Руби, как и Булл, помешана на деньгах. В этом они – два сапога пара!

– Может, ты и прав, – согласился Джиггерс. – А как у тебя дела с этой молодухой, на которой ты женился? Я тут в городе слышал, что она вроде бы не такая, за кого ты ее при­нял?

– Никогда в жизни так по-дурацки не обманывался, – грустно усмехнувшись, ответил Трэй. – Я глазам своим не поверил,

когда убе­дился, что она – девственница.

–Что же ты теперь делать собираешься? В городе ходят слухи, что она не хочет жить здесь, на ранчо, потому что старого дьявола на дух не переносит.

– Еще не знаю. В данный момент Лэйси, похоже, и меня на дух не переносит. Руби же ей все уши прожужжала насчет меня и Сэлли Джо, и теперь она уверена, что у меня с Сэлли до сих пор все как было. Если бы я только мог ей каким-то образом доказать, что с тех пор, как вернулся сюда, вообще ни до одной женщины пальцем не дотронулся. Я ведь собираюсь разделить с Буллом ранчо и жить нормально.

– Вот и хорошо! – обрадовался Джиггерс и лукаво улыбнулся. – Может, и для меня работенка найдется.

–Посмотрим, может и найдется, – улыб­нулся Трэй. – Может, и для всех остальных тоже найдется.

Оба пришли к единодушному заключению, что Булла удар хватит, когда он об этом узнает. Джиггерс сменил тему.

–Мне в город надо, прикупить кое-чего – продуктов уже почти и не осталось. Хочу взять с собой одного из вьючных мулов, а то, пока я на фургоне через этот снег пробьюсь, черт зна­ет сколько времени ухлопаю.

– Мне тоже надо ехать. Елку хочу к Рож­деству для Лэйси срубить, а потом тоже в го­род подскочу, посмотрю, может, что-нибудь куплю.

Трэй направился к холмам, где в изобилии росли хвойные деревья. Снег здесь был не очень глубокий, и вскоре парень облюбовал елочку фута в четыре высотой, очень ровнень­кую и симпатичную. «Как раз для ее комнаты в коттедже», – подумал Трэй, вынимая тесак, закрепленный у седла. Когда он принялся ру­бить деревце, то внезапно увидел двух снеж­ных баранов, взбиравшихся на гору.

Покончив с делом, Трэй сказал себе, что они с Мэттом, едва только снег сойдет, обязательно отправятся поохотиться.

Лэйси как раз заканчивала процеживать молоко и собиралась отнести глиняный кув­шин в кладовку, как вдруг увидела, что по на­правлению к ее дому кто-то скачет. Она еще издали узнала белую гриву жеребца и еле удер­жалась от того, чтобы не захлопать в ладоши.

Лэйси ненавидела себя за то, что так обра­довалась приезду Трэя, потому как была уверена, что вчерашний вечер он провел со своей певичкой. Когда Трэй подъехал к крыльцу, она заметила пушистую елку, привязанную сзади.

– Что это он задумал? – пробормотала Лэйси, ставя кувшин и стараясь не задерживаться в холодной кладовке. – Может, хочет загладить свою вину таким образом, а может, желает, чтобы я допустила его до себя для исполнения супружеских обязанностей?

Полные губы молодой женщины сложились в узкую нитку. «Во втором случае он здорово будет разочарован», – сказала она себе.

Когда Лэйси отпирала ему, на лице ее за­стыла неодобрительная гримаса. Трэй чуть растерянно взглянул на нее и нарочито медленно принялся стряхивать снег с ботинок. «Что же это? Она мне вроде и не рада. Что же такое стряслось за это время, пока мы не виделись?»