Очаровательная незнакомка

Ли Эйна

– Энджел, ты не будешь возражать, если я оставлю тебя на некоторое время? – спросил Руарк.

Они обменялись взглядами. Энджелин догадывалась, какие неприятные обязанности ожидают Руарка. В ее глазах светилось искреннее сочувствие.

– Как жаль, что так случилось, Руарк. Я понимаю, как нелегко тебе сейчас. – Она стиснула его руку и добавила: – Как бы мне хотелось хоть чем-нибудь помочь тебе!..

– Самая большая помощь – то, что ты здесь, рядом со мной, Энджел, – нежно проговорил Руарк, поднося ее руку к губам.

Позднее

в тот же день грустные Энджелин и Руарк молча возвращались домой. Энджелин понимала, как он страдает. Впрочем, и она тоже не могла стереть из памяти душераздирающее зрелище – гордая маленькая лошадка рвется к финишу своей, как оказалось, последней в жизни скачки.

В эту печальную минуту ей вдруг захотелось вернуться туда, где вокруг нее были бы знакомые образы, звуки, люди, которых она любит, – в дом, который она уже считала своим – не в чопорное английское поместье Руарка, а в Сент-Луис. Тоска по дому охватила Энджелин впервые за время их путешествия.

– Бедный Джеймс! – вздохнула она. – Он выглядел совершенно убитым горем, когда мы уходили…

Руарк кивнул, соглашаясь:

– Он во всем винит себя, а ветеринар считает, что Лихой Рыжик в любом случае умер бы от потери крови, даже если бы тут же остановился и не стал продолжать скачки. Я сказал Джеймсу, что ожидаю его выступления на Гран-при в Париже.

Энджелин, шокированная этим неожиданным заявлением, уставилась на Руарка:

– Так ты хочешь продолжать?

– Ну конечно! А ты чего ожидала?

– Ну, я думала, что теперь, когда Лихого Рыжика… нет, мы вернемся в Америку.

Руарк недоверчиво посмотрел на нее:

– Как тебе только могло прийти в голову такое? Послушай, Энджел, я заядлый лошадник, это мой бизнес. Да, я очень любил Лихого Рыжика, но его гибель для меня – лишь неизбежная деловая издержка.

Пораженная, она уставилась на него, не веря своим ушам.

– Но ведь этот конь, Руарк, был не просто… выгодным помещением капитала. Лихой Рыжик был живым существом, которое мы оба любили. Мне кажется, он разделял наши чувства…

– Я согласен с тобой, Энджел. И умер он как настоящий герой. А чего еще может желать каждый из нас?

Он похлопал ее по руке.

– Дорогая, ты можешь позволить себе роскошь быть сентиментальной, мне же приходится быть человеком практичным.

Она с грустью наблюдала за ним. Да, это говорит Руарк Стюарт, бизнесмен с головы до ног, тот Руарк Стюарт, с которым она впервые столкнулась еще на «Красавице Байо». А ведь ослепленная любовью, она на какое-то время позволила себе забыть, что существует и такой Руарк Стюарт…

До самого дома Энджелин хранила молчание. Ей было над чем поразмышлять и помимо трудного характера своего любовника.

Глава 20

Через две недели, когда они пересекли Ла-Манш и оказались во Франции, Энджелин

уже была уверена в причине своей внезапной болезни – она носит под сердцем дитя Руарка. И то, что она так плохо перенесла путешествие через Атлантику, вероятно, объяснялось тем, что ей вскоре предстояло стать матерью. Беспокойство по этому поводу несколько омрачало удовольствие, которое она могла бы получить, впервые очутившись в самом восхитительном городе на свете – Париже.

Даже предстоящий визит в салон Чарлза Фредерика Уорта, признанного во всем мире кутюрье, одевавшего саму принцессу Евгению, мало ее радовал.

– Мне ничего не нужно, – объявила Энджелин, услышав, что Руарк приказывает кучеру отвезти их в салон Уорта и Боберга.

– Энджел, никто еще не уезжал из Парижа, не купив платье у Уорта. Она выгнула бровь.

– В таком случае у меня есть возможность стать первой.

– Дорогая, ты не пожалеешь, побывав там.

Энджелин сузила глаза:

– Значит, ты уже там бывал!

Руарк поднес ее руку к губам.

– Моя дорогая Энджелин, мы оба прекрасно знаем, что жизнь наша началась не в тот момент, когда мы встретились. У каждого из нас есть прошлое. У тебя, например, был муж.

Удивленная столь неожиданным упоминанием Уилла Хантера, Энджелин уставилась на Руарка:

– Странно, что ты до сих пор меня о нем не спрашивал.

– Я и теперь не спрашиваю, Энджел. Твое замужество меня совершенно не касается. Правда, должен сознаться, одно время я считал, что твой муж – Роберт.

– Роберт?

Она от души рассмеялась.

– Господи помилуй! Более непохожих друг на друга людей трудно себе даже представить… Уилл Хантер был законченным негодяем.

– Я уверен, что у тебя есть причины так относиться к мужу. Он был убит во время войны? – поинтересовался Руарк.

– О да, во время войны, но не на поле брани. Для того, чтобы не идти на войну, Уилл прострелил себе ногу. Его зарезала любовница.

От неожиданности Руарк даже присвистнул.

– Теперь я понимаю, почему ты предпочитаешь не упоминать о нем. А ты любила его, Энджел?

Она посмотрела ему прямо в глаза и твердо ответила:

– Никогда! С первой минуты я ненавидела этого подонка всей душой. – И, словно желая положить конец этому неприятному разговору, добавила с раздражением: – А о твоих женщинах, Руарк, я вообще ничего не желаю знать!

Отвернувшись, она уставилась в окно кареты.

В общем, то, что Руарк задумал как приятное времяпрепровождение, неожиданно превратилось в нечто противоположное. Весь остальной путь прошел в угрюмом молчании. Правда, к тому времени как карета остановилась у знаменитого дома номер семь по Рю Де Ла Пэ, гнев Энджелин понемногу утих. А когда они вошли в роскошный салон, и им навстречу кинулось сразу несколько учтивых молодых людей, она и вовсе повеселела.