Очаровательная смертная Самсона
Шрифт:
Самсон лежал в кровати, накрывшись одеялом. Через пару минут он услышал, как открылась дверь в ванную, и увидел Далилу. Если до этого его силы были на исходе, то теперь всю усталость как рукой сняло. Она что, его соблазняет?
Далила одела самую сексуальную ночную рубашку, какую он когда-либо видел… единственную, какую он когда-либо видел… ткань была настолько тонкой, что не оставляла ничего для воображения.
Не то чтобы ему пришлось представлять что-то в начале.
У него была мысленная фотография каждого дюйма ее тела, благополучно запертая
Далила скользнула под одеяло и оказалась прямо в его объятиях, прижимая свое гибкое тело к нему. Самсон был уверен, что она заметила его голодный взгляд, которым он её пожирал.
Он надеялся, что его одолеет сон, и Самсон сможет сдержать обещание, но инстинктивно знал, что это произойдёт не скоро.
– Ты сказал, что хочешь, чтобы я уснула в твоих объятьях, правильно?
– Да, но я так же сказал, что ты не должна быть голой. – Его руки обвились вокруг нее и притянули ее ближе. Он мог чувствовать каждый мускул ее тела.
– Я не голая.
– А вот тут я бы поспорил.
Она ему казалась голой. Его реакция была автоматической. Кровь прильнула к его чреслам, как будто кто-то открыл плотину. Прям как Дамба Гувера [17] , это уж точно.
Далила повернула голову ближе к нему, соблазняя его сладким ароматом.
– Даже не поцелуешь меня перед сном?
– Лучше не надо. – Он сейчас едва мог говорить, пытаясь подавить желание овладеть ею. Картинки ее блестящей кожи против его захлестнули его разум.
17
Плотина Гувера, дамба Гувера – уникальное гидротехническое сооружение в США, бетонная арочно-гравитационная плотина высотой 221 м и гидроэлектростанция, сооружённая в нижнем течении реки Колорадо.
Их тел, движущихся синхронно, его твердый член жёстко трахающий её лоно.
Самсон почувствовал, как бисеринки пота выступили на лбу, от тепла, бушующего в теле, когда он пытался бороться со своей природой.
– Я что тебе больше не нравлюсь?
Она прекрасно знала, что делала, даже больше этого, он почувствовал, как её рука начала опускаться вниз по его груди к животу и к его трусам.
Он был не в состоянии остановить ее, не потому что у него не было физической силы, а потому что все рациональные мысли вылетели из его головы.
Когда её пальцы обвились вокруг его члена, он понял, что проиграл битву, но предпринял еще одну попытку, чтобы сдержать слово.
– Ты должна остановиться. Я дал обещание. – Ему трудно было говорить. Всё о чём он мог думать, так это, как ее мягкая ладонь двигается вверх и вниз по его стволу.
– А я нет, что означает, я могу прикасаться к тебе где угодно. – Самсон не мог поверить своим ушам. Причиной, по которой он пообещал не прикасаться к ней, было его стремление вернуть ее доверие и заслужить прощение, и что она делала? Бесстыдно его соблазняла.
– Ты должно быть шутишь. Ты злишься на
Далила посмотрела на него и покачала головой.
– Больше нет. Если бы я все еще на тебя злилась, меня бы сейчас не было в твоей постели. И я бы не прикасалась к тебе таким образом.
Ее рука крепче сжалась вокруг него, пока она двигалась по его стальной длине.
– Ты не мог бы ты перестать играть в недотрогу и поцеловать меня?
– Недотрогу? Не думаю, что меня когда-либо так называли.
Он вдруг почувствовал ее перемещения, и через несколько секунд она уже оседлала его, обхватив ногами. Один резким движением она сняла рубашку через голову и бросила ее с кровати.
Он не мог отвести от неё глаз: от великолепной наготы, шелковистой кожи, соблазнительных изгибов. Он пялился на пару ее круглых грудей, которые идеально помещались в его ладонях.
Медленно Самсон взял ее лицо в руки и притянул к себе.
– Я бы сдержал свое слово, но ты не оставляешь мне выбора.
Самсон накрыл ее рот, поглощая. Он изголодался по её вкусу. Потом на секунду отстранился.
– И я хочу, чтобы ты знала, больше никакого секса, теперь мы занимаемся любовью.
Для него было важно сделать это различие. Хватит с него бессмысленного секса.
Он хотел другого рода близости с ней.
Все чего Самсон сейчас хотел, это показать, что он чувствовал к ней, завоевать ее сердце и доверие, чтобы вскоре он смог рассказать последний свой секрет и раскрыть свою истинную сущность.
Его губы вновь вернулись к своему занятию, и если у Далилы когда-то были какие-то сомнения на его счет, он стер их поцелуями.
Этот мужчина раскрылся ей, как никто и никогда прежде, и даже при том, что она соблазнила его, и усилия, предпринятые им, чтобы сдержать обещание не прикасаться к девушке оказались напрасными, Далила видела искренность его попытки сдержать свое слово.
Это все, что ей нужно знать. Нет никакой необходимости тратить ночь… вернее день… не прикасаясь к друг другу. Было только одно место, где она хотела его прямо сейчас, и это внутри нее, захваченного в плен между ее бедрами. Она могла удерживать его там сколько угодно.
Его поцелуй был нежнее, чем когда-либо прежде. Далила ощущала его голод и желание, которое едва оставалось в узде, готовое вырваться на поверхность.
Но тем не менее, он поражал ее своей нежностью, интимной лаской языка. Он обхватил пальцами ее лицо, мягко поглаживая кожу и дразня чувствительную шею.
В его поцелуе была тоска и обещание, словно он открыл свое сердце и пригласил ее в него.
И было что-то еще, чего она не чувствовала раньше: появилось ощущение, что он нуждался в ней не столько для удовлетворения плотских утех, сколько для восполнения эмоциональной потребности. Она ответила ему своим собственным видом страсти и стремления.
В ее голове возникли образы безмятежности, они вдвоем танцевали на солнце в окружении моря цветов.
Самсон внезапно отстранился, давая ей короткий перерыв, чтобы отдышаться.