Очаровательный убийца

Холлидей Бретт

Джентри хмыкнул.

— Только одна. Но я что-то пока не вижу, как мисс Лалли могла такое провернуть. Спасибо. Гастингс, отвези Гарвина в управление и пошли человечков двух-трех за Бертоном Харшем. Будем их допрашивать. Какой адрес, Майкл?

Шейн объяснил, как побыстрее доехать и в свою очередь спросил у лейтенанта:

— Что думаешь, Гастингс? Самоубийство могло быть?

— Полностью исключить нельзя. Но я бы, пожалуй, утверждать не взялся. Он пил, а пьяного самоубийства, насколько подсказывает мой опыт, без политой слезами предсмертной записки не бывает. К тому же рана

не контактная, хотя стреляли, надо признать, достаточно близко. Он мог держать пистолет на таком расстоянии, но попомни мое слово, Майкл, это — убийство.

Шейн удовлетворенно кивнул.

— Рад слышать. Моя версия в случае самоубийства рассыпалась бы на кусочки.

— Твоя версия? — изумился Джентри. — Какая версия?

— Не наседай, Уилл. Узнаешь попозже, договорились? По крайней мере не раньше, чем я поговорю с Беатрис Лалли и сравню ее показания с информацией, полученной от Харша, Гарвина и Пейсли. Кстати говоря, нашли Пейсли?

— Если не нашли, то найдут и привезут, — шеф полиции подкрепил эти слова медленным движением век сначала вниз, потом вверх.

Все подошли к лифту. Чернокожий мальчишка-лифтер ждал их в полной боевой готовности, держа одну руку на ручке двери, а вторую положив на кнопку. Он выкатил на Шейна огромные черные глаза и со страхом в голосе спросил:

— Скажите, мистер, когда увезут мертвеца?

— Теперь уже скоро, — успокоил его Майкл.

Мальчуган повел худенькими плечиками, опустил взгляд и отвернулся. Лифт пошел вниз.

— Он уже ничего никому не сделает, — сказал детектив, когда лифт, притормозив в четырех дюймах от пола первого этажа, замедлил движение и мужчины начали выходить.

Уилл Джентри сразу же направился к телефонной будке и позвонил в госпиталь. Справившись о состоянии мисс Лалли, он сделал еще один звонок, к себе в офис, и только после этого присоединился к поджидавшему его Шейну.

— Она в порядке, Майкл. Сейчас ее привезут ко мне.

— О'кей, Уилл. Побудь здесь секунду, я хочу поговорить с портье.

Только что мирно дремавший старик сидел на своем месте прямо и неподвижно, выпучив глаза, как сова.

Шейн подробно описал ему внешний вид Беатрис Лалли и поинтересовался, проходила такая в отель в районе половины первого или нет. Старик ответил отрицательно:

— Нет, сэр, не видел. Наверх с улицы молодая женщина соответствующей наружности не проходила. Хотя, конечно, могла прошмыгнуть так, что я не заметил, но только в том случае, если она не останавливалась, чтобы спросить ключ.

— А кто сидит ночью на коммутаторе?

— Коммутатор, сэр, — моя обязанность. После полуночи.

— Тогда ответьте, звонили куда-нибудь из триста девятого? После двенадцати, разумеется.

— Никак нет. Но Мортону был звонок из города. Как только я сел на коммутатор.

— Он ответил?

— Тотчас же. Как будто он ждал этого звонка.

— Может быть, вы случайно слышали обрывки их разговора? — Майкл склонился к старику поближе.

Тот с достоинством выгнул и без того прямую спину.

— Мы не подслушиваем частные телефонные беседы. А кроме прочего, у нас ночью масса дел.

— А если бы Мортону позвонили снова, как думаете, голос вы узнали бы?

—

Да помилуйте, сэр, разве это возможно? Сказали только три-ноль-девять, и все. Я даже не разобрал, мужчина звонил или женщина, а вы — голос запомнить. Попробуйте сами.

Сдерживая раздражение, Шейн отвернулся и подошел к Джентри.

— Наша версия рушится как карточный домик. Ральф Мортон никому не звонил. Но если не он заманил сюда мисс Лалли, то кто, черт возьми?!

— Убийца, — подсказал Джентри.

— А зачем? Чтобы следующее убийство совершить при свидетеле?

Начальник полицейского корпуса Майами устало пожал плечами.

— Возможно потому, что она что-то знала и от этого казалась убийце опасной. Да-а, — протянул он, потягиваясь, — от мисс Лалли нам предстоит узнать много интересного. Но одного, Майкл, я не могу тебе не сказать: если бы ты с самого начала не зарядился на это дело в одиночку и если бы ты эту мордашку от меня не прятал, мы бы уже получили ответы на большинство из наших вопросов. Если не на все.

ГЛАВА 14

Один последний вопрос

Лицо Беатрис Лалли казалось только что умытым и напудренным, губы были тщательно подкрашены, а пушистые светлые волосы взбиты так, что скрывали почти всю наложенную за ухом лейкопластырную повязку. В больших и круглых смолисто-черных глазах, устремленных на расположившегося в своем кресле Уилла Джентри, застыло удивление, но взгляд девушки на месте не стоял, а возвращался то и дело к сидевшему справа от нее Шейну, словно она постоянно желала знать, что Майкл все еще там и никуда от нее не ушел. По левую руку сидел Тимоти Рурк, вся поза которого говорила о крайнем возбуждении и предчувствии необычных новостей.

Шеф Джентри, прежде чем начать, еще раз сверился с карандашными записями.

— Я полагаю, мисс Лалли, вы можете дать нам немало интересной и полезной информации по целому ряду вопросов. Во-первых, Эдвин Пейсли. Нам так и не удалось разыскать его. Где он сейчас, не подскажете?

Беатрис Лалли повернулась к Шейну.

— А вы не говорили шефу Джентри, что мы встретили его в «Золотом петухе»? Он ждал там к ужину мисс Мортон.

— Я рассказал ему все, что знал, — мрачно ответил Майкл, — и вам советую сделать то же самое.

— Естественно, а как же иначе, — спокойно произнесла мисс Лалли. — Мне кажется, что с Эдвином Пейсли я смогу помочь. На прошлой неделе для слежки за ним я наняла частного сыщика, уж очень, знаете ли, ему приглянулась одна красотка в баре «Коралловая крыша». Бегал туда каждый раз, когда не было свиданий с мисс Мортон.

Девушка назвала адрес и имя женщины, Джентри записал, нажал кнопку, и в комнату немедленно вошел один из помощников.

— Поедешь по этому адресу и возьмешь Эдвина Пейсли, — помощник спрятал клочок бумаги в карман, а хозяин офиса тем временем продолжал: — И не забудь прихватить ту, что окажется с ним рядом. По дороге сюда держи их отдельно, не давай говорить, а сам попробуй выяснить, если получится, где этот парень провел сегодняшний вечер, а особенно поинтересуйся, что делал ближе к семи часам.