Очень дорого сердцу
Шрифт:
С Демидом на следующий день мы так и не увиделись — я сама отменила встречу. Рассчитывала, что он будет разочарован, но он нехотя признался, что у него дома проблемы. Думала обижусь, ведь он обещал, но сил на раздражение и злость не было, таким мелочным это казалось. Лишь бы у близкого мне человека было всё хорошо. А встреча… Обязательно встретимся, если оба этого хотим.
Глава 2
— Наконец-то мы встретились и выбрались хоть куда-то! — Демид уверенно вёл машину в плотном потоке проспекта, а я как последняя влюблённая дура сидела к нему вполоборота и не отрываясь рассматривала его профиль.
Слышать его голос в телефоне
— Эй, Аленький, не смотри на меня так, — предупредил он, но глаза его при этом улыбались.
— Дём я скучала, — честно призналась я, — каждый день говорила тебе это в трубку, а увидела и поняла, что скучала в сто раз сильнее, чем думала. Мне кажется, я даже целоваться разучилась…
— Ну, это дело поправимое, — он рассмеялся от души. — Я тоже скучал. Сильно. Увидел тебя и первое, о чём подумал хватит ли у меня сил отпустить тебя сегодня?
— Знаешь куда мы едем?
— На пляж?
— Не просто на пляж. Там открылся новый ресторан с открытой террасой и музыкой.
Не стала добавлять, что собиралась туда с Лёнкой, но так и не попала. Духота закрытых помещений надоела из-за второй недели в магазине, а ехать куда-то далеко — значит впустую тратить на дорогу драгоценное время. Вот и вспомнила про «Ипанему».
— Владелец, видимо, шутник, — кивнул Демид на яркую вывеску, когда мы шли от парковки к ресторану.
— А мне нравится. Кстати, насчёт шутника — это ты зря. Бразильские сериалы очень популярны сейчас, и тема с Ипанемой — прямое попадание.
В подтверждение моих слов больше половины столиков были заняты, и ещё на нескольких стояли таблички «Reserved». Нас разместили, выдали меню, кишащее всякими морскими гадами и тварями, то есть морепродуктами, из всего многообразия которых мы выбрали большую сковороду запечённых мидий и белое вино (как обычно только мне). Я пришла в полный восторг, когда узнала, что сегодня ещё и вечер живой музыки в стиле босса-нова[1]. Всё это походило на сказку: тёплый летний вечер, замечательный мужчина и мелодичные песни Аструд Жилберту в очень достойном исполнении успевшей загореть до цвета бразильской мулатки девушки. Я счастливо улыбалась, замечая завистливые взгляды посетительниц в сторону Демида, в то время как он смотрел только на меня. Пару раз к нашему столику подходили, чтобы поздороваться с ним, но он отделывался коротким приветствием, давая понять, что не намерен углубляться в беседу. Вино приятно туманило голову, плечи и ноги двигались в такт звучащим мелодиям, жутко хотелось в мужские объятия и целоваться.
— Как смотришь на то, чтобы прогуляться? — предложила я, даже не стараясь сдерживать внутренний порыв.
— Судя по твоим блестящим глазам, прогулка будет очень приятной, — Демид потянулся в стремлении погладить меня по щеке, но я, взбрыкнув как резвая лошадка, поднялась из-за стола.
— Жду тебя на берегу, — сказала я и протанцевала к ступенькам террасы.
Речка серебрилась под луной, напоминая цветом глаза Демида. Я ушла не далеко от ресторана, здесь ещё была слышна музыка, но фонари подсветки уже не доставали, уступая место полутени. Разулась, пропуская через пальцы ног прохладный песок, зарылась глубже. Вода мерно шелестела волной, укачивала, убаюкивала, но только не меня. Моё сердце колотилось от предвкушения. Я ждала, но всё равно вздрогнула от неожиданности, когда
— Зачем убежала?
Я не ответила, развернулась и поцеловала, жадно, долго. Демид отвечал, наступал, сдавался. Когда с террасы зазвучала «Fly Me to the Moon», я снова затанцевала, подхватывая ритм доносившейся мелодии, увлекла за собой Демида, который пытался было сопротивляться, но очень быстро подчинился, когда я положила свою руку ему ниже талии, сильнее прижала к себе, заставляя двигаться синхронно со мной. Топтались босыми на песке, пытаясь воспроизвести известные только нам танцевальные па, целуясь, смеясь, привлекая внимание отдыхающих в ресторане к силуэту нашей пары. Мы были для них как на ладони, а для нас в этот момент не существовало никого.
После Ленкиного рассказа я много думала, переиначивая ситуацию на себя. Одно поняла: не важно, как будут развиваться наши отношения с Демидом дальше, нельзя просчитать наперёд, выверить все ошибки или варианты, важно то, что я чувствую сейчас, чего хочу, и знаю, что буду корить себя, если упущу этот момент, эту возможность. Мне настолько нравилось моё ощущение влюблённости, настолько будоражило кровь присутствие этого мужчины рядом со мной, что такое просто невозможно было игнорировать. Зачем откладывать что-то хорошее на потом, если это «потом» может не случиться?
Мы брели, держась за руки у самой кромки воды, когда я, наконец, решилась:
— Помнишь, ты говорил, что хочешь уехать на выходные? Со мной… — На Демида не смотрела, смущалась, чувствовала, как адреналин ускоряет мой пульс.
— Ты уверена? — он развернул меня к себе, стараясь заглянуть в глаза, но я упорно продолжала рассматривать шов горловины на его футболке.
Если бы не вино, точно не сказала бы такого. Но, раз сказала «А» говори и «Б».
— Скорее да, чем нет, — я, наконец подняла голову, всматриваясь в его глаза, ища в них подтверждение, что делаю всё правильно. — Решила поверить, что ты не обидишь. Да и сил сопротивляться тому, что хочу быть с тобой уже нет.
Я думала он рассмеётся, как-то по-детски прозвучало моё признание. Демид взял моё лицо в свои ладони, смотрел серьёзно, будто сопоставлял мои мысли и слова.
— Ты зачем такая честная?
Его вопрос стал для меня неожиданностью. Я часто-часто заморгала, пытаясь найти «правильный» ответ.
— Потому что ты заслуживаешь моей честности.
— Аленький, ты… — не договорил, прижал к себе. — Ты знаешь, как я счастлив, что встретил тебя?
Я ждала, что он ещё что-нибудь скажет, но он лишь нежно обнимал меня, гладил по волосам. А я слушала стук его сердца, размеренный, чёткий, и стук этот говорил, что мой мужчина не взволнован, он уверен и действительно счастлив. Я улыбалась, вдыхая запах Демида, стараясь пропитаться им, и понимала, что делать кого-то счастливым приятнее, чем быть счастливой самой.
До поездки оставалось целых десять дней: мне нужно было доработать до конца этой недели, а потом ещё пять рабочих дней у Демида. Всю организацию он взял на себя, мне лишь оставалась малость — придумать правдоподобное объяснение для моих стариков, куда я еду на два дня. Ленки в городе ещё не было, на работе с девчонками это обсуждать не хотелось. Во время очередного свидания, когда я в который раз потеряла нить беседы, Дёма с укором спросил:
— О чём таком важном ты всё время думаешь?