Очень грязная история

Бульба Наталья Владимировна

И никаких обид. Мы на это и учились.

– Понял. Буду за пятнадцать минут до семнадцати.

Попросив, чтобы не светился, отключилась. Теперь предстояло переговорить с Эдом и Вано. Второй и слова не скажет, а вот первый…

Мне не стоило подвергать нервы друга таким испытаниям.

Хмыкнув, дала запрос на его комм с просьбой разрешить обратиться непосредственно к директору Жерлису.

Вместо ответа, Эскильо заглянул в кабинет сам.

– Что еще придумала?

Был недоволен, но не без предвкушения.

Сообразил и про подоплеку и про то, что будет весело.

Закатив глаза, капризно протянула:

– Ну, Эдичка…

Я тоже знала, как довести его до белого каления.

Развел руками. Мол, что с тобой делать… Тут он был прав, уж если мне что в голову втемяшилось…

У нас не было права на ошибку, я хотела быть абсолютно уверенной в том, что те трое, кто полетит со мной, не подведут.

На Жерлиса выходила через внутреннюю сеть. Рядом с его кодом отдавало зеленью, так что можно было рассчитывать на разговор.

Не ошиблась, соединение прошло едва ли не мгновенно. Еще один… с предчувствиями?

От этого, как и от Лазовски со Штормом, можно было ожидать чего угодно.

– Господин Жерлис…

– Надеюсь, не извиняться, – с оттенком укоризны уточнил он. В кабинете был один, стоял у раскрытого окна на тринадцатом этаже. Любил эту цифру, говорил, что она всегда приносила ему удачу.

Сведения были из первых рук.

Нас радовали наградами не часто – ловили вроде как другие. Кто упускал – наказывали. А мы были не при чем. Исправляли чужие ошибки, возвращая в систему тех, кому удалось от нее ускользнуть.

Но иногда случались и исключения из общего правила. В нашей с Эдом истории такое происходило трижды, но лишь однажды ленты прикреплял к нашивкам сам директор.

Вот тогда, во время стихийно возникшего сабантуя, он и поделился своим отношением к чертовой дюжине.

Потом были еще встречи; по поводу и без. Жерлис благоволил к нашему отделу, а с Лазовски они нередко засиживались за кофе и чем покрепче.

Это был уже спортивный интерес, несколько раз специально задерживались с Эскильо, выясняя, чем высокое начальство себя балует. Теперь я точно знала, какой сорт кофе и какую марку коньяка предпочитал Ровер и какой виски пил Жерлис.

В нашей работе мелочей не бывало. Мало ли, когда и что пригодится.

– Прошу разрешения на экстремальную проверку кандидатов на защиту свидетелей.

– Того, что уже вытворили, вам мало?

Я сомневалась, что некоторая холодность директора была следствием недовольства, скорее уж он пытался проверить, насколько я тверда в своем решении.

Знал бы… Узнает. Хорошо, что к тому моменту будет уже поздно.

– Мало, – коротко ответила я, не отведя взгляда.

Еще один… любитель смущать девушек.

Мысль потянула за собой другую: я и так не страдала излишним пиететом к начальству, последние две операции окончательно избавили меня от его

остатков. Словно сравняли… Она прекрасно вписываясь в некоторые подспудные выводы, которые я успела сделать.

– Как собираетесь действовать? – Жерлис бросил последний взгляд вдаль, едва заметно вздохнул.

Кажется, я лишила его возможности передохнуть.

– Хочу привлечь СБ контрразведки.

На Эда, на лице которого мелькнула растерянность, я старалась не смотреть. Только на директора.

Тот провел ладонью по столу, чуть сдвинул планшет… Тоже предпочитал, чтобы все было на своих местах.

– Действительно, экстремально. – Пауза. Слитком короткая, чтобы начать сомневаться в успехе будущей авантюры. – Но я с вами согласен. Результаты тестирования неоднозначны, а нам нужна полная уверенность.

Нам… Что ж, он был прав. За все наши неудачи отвечал и он. Мне не стоило об этом забывать.

– Я могу считать, что добро получено? – чуть осклабилась я и тут же нахмурилась.

Память вела себя сегодня неадекватно, вытащив из своих закромов наш разговор с Ровером перед Зерханом. Тогда я вот так же посчитала, что мне уже все можно…

Странно, но во взгляде Жерлиса, брошенном на меня, было понимание.

Как когда-то и у Лазовски…

– Время?

– Семнадцать ноль-ноль, – ответила я, отбросив возникшие ассоциации. Мне предстояла работа, не до лишних эмоций.

– Действуйте, – опустился Жерлис в кресло. – Я санкционирую проверку.

Разговор был закончен, экран погас, осталось лишь ощущение, что это именно я только что прошла тестирование. И, кажется, весьма успешно.

Оставалось лишь понять, чем именно мне это грозит.

* * *

Пили не кофе – шаре. Сразу видно – пусть и СБ, но все равно контрразведка. Простым смертным столь экзотический напиток найти на Земле довольно сложно. Или… очень дорого, что практически равнозначно.

Сидели у меня. Молча. Посвящать в тонкости будущего представления Ромшеза я не стала, а тот, посчитав, что сюрприз ему не помешает, так и не подключился к Николя, пока проводился инструктаж.

С Николаем Валевым мне уже приходилось сталкиваться на Зерхане. Сильный оперативник, способный мгновенно схватывать то, что от него требуется и подстраиваться под ситуацию. Так что за будущий беспредел я не беспокоилась. Даже если остальные и не сработают столь аккуратно, как мне бы хотелось, общий фон все равно окажется на уровне.

– Господин Эскильо! – Первым не выдержал эмоционального прессинга Юрий Суриков. – Я могу узнать о причине нашего нахождения здесь?

Эд на экране поднял взгляд от бумаг, которые просматривал, словно бы и не обращая внимания на присутствие в занятом им кабинете Лазовски четырех юных маршалов. Оценивающе прищурился и вновь опустил голову.