Очень плохая гувернантка
Шрифт:
– И он не нашел никого более пресного, чем вы, – усмехнулся мой наниматель, скользнув глазами по гладко убранным волосам и более чем скромному платью.
Прозвучало почти оскорбительно. Только я не собиралась вестись на провокации…
– Он предположил, что я смогу оказать нужное влияние на юных леди, – со всей возможной деликатностью сказала я.
– И вы оказали? – он насмешливо приподнял бровь.
– Я неустанно подавала пример, демонстрируя силу духа, которую дает нам смирение, – с достоинством
Полагаю, настоящая Агата сказала бы что-то в этом роде и состроила бы такую же физиономию.
– Иными словами, вы довели бедных девиц до полной апатии своими нравоучениями, нудными занятиями и постоянной зубрежкой?
– Вы можете смеяться надо моими методами, – с не меньшим достоинством произнесла я. – Но уверена, вы больше не услышите недостойных сплетен ни об одной из юных леди Квадриш!
“Кем бы они ни были” – добавила про себя.
Он кивнул. Видимо, я была в достаточной степени убедительна.
– Тогда последний вопрос… – мой наниматель выдернул из лежащей перед ним папки один лист, и у меня похолодели руки.
Мой портрет!
Точнее, портрет настоящей Агаты Сильвант, имеющий со мной лишь отдаленное сходство. Пришлось немало потрудиться, чтобы добиться максимального соответствия. Неужели даже перекраска волос не помогла? Иначе почему бы Линдехолл стал так настороженно переводить взгляд с него на меня?
– Слушаю вас, сэр, – произнесла я еле слышно, пытаясь при этом одновременно пониже опустить голову и не потерять при этом воображаемую кочергу, которая заставляет меня держаться как леди.
– Чем вы так рассердили художника, что он решился изобразить вас так… дурно?
И всего-то?
– Боюсь, он не оценил моих высказываний о современном искусстве, – ответила я, в надежде, что лорд не заметил моего облегченного выдоха.
– Иными словами, вы достали и его, – констатировал хозяин дома. – Что ж, возможно, мне стоит познакомить вас с дочерью.
Глава 2
Неужели все прошло гладко? Сердце радостно стукнуло.
– Буду рада. Уверена, юная леди Линдехолл – чудная девочка и мы быстро найдем общий язык, – произнесла я, стараясь улыбаться не слишком широко.
Если уж этому семейству нужна самая чопорная гувернантка в мире, клянусь, не дам ни уголкам моего рта, ни кончику мизинца выйти за рамки, установленные этикетом. Буду святее всех святых.
– Вы подобрали правильное слово. Моя дочь на самом деле совершенно чудная юная особа, – сказал он безо всякого оттенка отцовской гордости в голосе. Скорее уж, я бы назвала его тон озабоченным. – Именно поэтому есть одно важное условие.
Он поднялся из кресла (надо же, какой высокий!), подошел к двери, провернул в замке ключ, вынул его и демонстративно сжал в кулаке. Мы оказались заперты в его кабинете.
У меня сжался желудок, а сердце будто застыло.
Неужели
– Сэр, вам не кажется, что ситуация принимает несколько… двусмысленный характер, – протянула я дрожащим голосом.
– Вам нечего опасаться, – в его голосе слышалась насмешка. – Просто разговор требует особой конфиденциальности.
Он прошагал мимо меня к стене и, отодвинув в сторону картину, обнажил дверь сейфа. Я оживилась: а вот и хранилище! Еще одно.
– Скажите, мисс Сильвант, вас не испугает работа с… несколько необычным ребенком? – спросил он, вращая колесо и даже не глядя в мою сторону.
– Разве можно бояться детей? Их души чисты и невинны. – скороговоркой выдала я.
Это отчасти было правдой. Я уж точно не стала бы бояться какой-то там девчонки! Гораздо больше меня пугал ее отец.
И все же несмотря на страх, я умудрилась заглянуть через плечо лорда в сейф. Доли секунды мне хватило, чтобы понять: вещицы, которая меня интересовала, здесь нет. А груда документов и стопка банкнот, которые я успела разглядеть, не имели для меня никакой ценности.
Я спохватилась. Нормальную гувернантку бы очень интересовало, что не так с ее будущей воспитанницей.
– О каких странностях идет речь?
– Прежде, чем мы продолжим, вы подпишете один документ.
Он выложил на стол те самые листки;
– "Договор о неразглашении", – прочитала я заголовок.
– Мне показалось, вы умеете держать язык за зубами, мисс Сильвант, – заявил хозяин дома.
“Вы даже не представляете до какой степени, мистер Линдехолл”, – мысленно ответила ему я.
– Но перестраховаться будет нелишним.
Я бегло ознакомилась с документом. Ничего особенного в нем не было. Мне попросту запрещалось рассказывать кому бы то ни было о том, что будет происходить в стенах особняка.
Честно говоря, я и сама не горела желанием посвящать посторонних в подробности того, что должно здесь случиться в ближайшее время. Поэтому с легким сердцем поставила под документом отрепетированную закорючку с чужим именем. Если подпись станет моим пропуском в этот дом, мне не жалко.
Мой теперь уже работодатель забрал бумаги и отправил их обратно в сейф. Я снова бросила беглый взгляд через его плечо.
Да, вне всяких сомнений, там нет нужной мне вещи.
– Итак, теперь я могу посвятить вас в свою тайну, – вновь заговорил лорд, когда колесико несколько раз провернулось, надежно запирая бумаги внутри.
– Я вся внимание! – поспешила заверить я.
– Скажите, во сколько лет вы впервые почувствовали способность к магии? – неожиданно спросил сэр Линдехолл.