Очень прекрасный принц

Чернышова Алиса

— Лии, — Биланна тихо вздохнула. — Я люблю тебя. Ты знаешь. Но в подобных обстоятельствах это должно быть моё решение. И не ты ли официально поддержал инициативу Совета Лекарей насчёт внесения изменений в кодекс лекаря, если дело касается безнадёжных случаев? Каждый пациент может сам выбирать себе способ лечения. Его мнение приоритетно. Чем же мой случай так отличается?

— Я не…

Голос отца прервался. Я порадовался, что его сейчас не видит никто из посторонних: боюсь, образ Ледяного Владыки был бы мигом разрушен.

—

Лии. Я прожила тысячу лет, на что обычно способны только наимогущественнейшие из человеческих магов. С первого дня, когда твой отец повелел бросить меня тебе в ноги, я — твоя. И мне повезло несказанно, что это оказался именно ты… в итоге — именно вы. Моя семья, и я никогда не хотела другую. Я отказалась делить постель с посторонним мужчиной, чтобы завести детей, потому что у меня уже есть дети. И ничего больше мне не нужно. Но теперь... не отказывай мне, прошу. Моя жизнь идёт к закату… позволь же мне решать самой, каким будет этот закат. Моё право, разве нет?

Плечи отца дрогнули.

— Я не похожа на твою мать, Лии, — сказала Биланна мягко. — Ничем. Она жила во мраке и ужасе и пожертвовала собой ради гибели кровавого безумца. Я жила полной жизнью, свободной, счастливой. И хочу сама сделать последний выбор. Я всё обдумала заранее, задолго. Я поговорила с лекарями и убедилась, что после всех обновлений никакая магия не может меня спасти — организм просто отторгнет колдовство. Я в какой-то момент начну просто гнить изнутри, и это — лишь вопрос времени. Хочу ли я, чтобы вы видели меня такой? Чтобы дети запомнили меня такой?... Нет. Я нашла в старых книгах упоминание “Прощального поцелуя”, обсудила с госпожой Дорлиной… обдумала. И решила.

— Но почему сейчас? — спросила мать. — Тогда имеет смысл выпить зелье через несколько лет, чтобы максимально…

— Чем больше внутренних повреждений — тем меньше шансов на благополучный исход, — ответила Биланна спокойно. — Даже у этого зелья есть пределы возможностей. Если принять его, когда степень внутренних повреждений станет критической, то я просто обращусь цветами. Не худший финал, если вы спросите меня. Но, если есть такая возможность, я лучше выберу год здоровья. С вами. Правда в том, что я очень хочу жить полноценной жизнью. Станете винить меня за это?

Мать задумчиво нахмурилась. Отец молчал.

— Пожалуйста, Лии, — добавила Биланна. — Пожалуйста. Понимаю, как тебе тяжело, но пойми и меня. Я так редко прошу у тебя о чём-то… позволь мне сделать выбор самой. 

Он прикрыл глаза на миг. И кивнул.

— Алаи, — тихо позвал он. — Закончи здесь все дела. Я…

— Хорошо, — мама сжала его руку. — Иди.

Он обернулся ледяным вихрем и умчался прочь.

Я сделал вид, что не замечаю слёз в глазах отца. Императоры ведь не плачут, верно?

— Задала ты мне задачку, Лана, — мама присела на кровать и укоризненно посмотрела на Биланну. — Потом же весь высший свет будет говорить, что я таки сжила тебя со свету своими интригами. А то и лично убила. Из ревности.

Биланна тихо рассмеялась.

— Можешь не разубеждать

их, если хочешь, — сказала она. — Чтобы тебя сильнее боялись… Большинству людей всё равно не понять то, что связывает нас троих, Алаи. Слишком отличаются социальные и моральные нормы у вечных и не-вечных.

Мать тихо фыркнула и покачала головой.

— Понимаю, что ты долго это обдумывала, — сказала она, нежно коснувшись кончиками пальцев щеки Биланны. — Понимаю, почему именно такое решение. Но всё равно хочу, чтобы у тебя была возможность передумать.

— Зелье готовится довольно долго, — отметила Биланна. — Так что у меня будет время. И стоит это варево дорого… Как ни крути, изначально оно — дар Моры своим Жрицам.

— Цена не имеет значения, ты ведь знаешь.

— Для его приготовления три ведьмы должны на пять лет отказаться от своих сил; госпожа Дорлина сказала, что, если я останусь тверда в своём намерении, то она и трое её ближайших учениц пойдут на такое.

— Понимаю… — мама нахмурилась. — Я всё улажу. Что-то ещё?

— Зелье готовится три луны, — добавила Биланна. — И в него нужно добавить слёзы тех, кто любит меня.

Мама криво улыбнулась:

— За этим дело не станет. Есть много тех, кто любит тебя. И у нас предостаточно слёз… Или! Пошли, будь так добр, за госпожой Дорлиной. Нам нужно всё обсудить дополнительно.

*

Обсуждение затянулось почти до полудня и вылилось в самый настоящий совет: госпожа Йиа, матриарх Радужных, была против того, чтобы зелье готовила невестка. Она считала, что для неё недопустимо лишаться сил на пять лет. И аргументы она приводила весьма здравые.

Тётушка Дорлина, матушка Роя, была очень могущественной ведьмой — и основательницей Круга Ведьм в Драконьей Империи. Это было едва ли не единственное объединение примитивных магов в нашей стране. Отец планировал изменить сей прискорбный факт, со временем приманив побольше специалистов извне, но пока не преуспел. Увы, ведьмы, Жрецы, просветлённые и прочие адепты изначальной магии этого мира не спешили ехать в Драконью Империю, где ещё четыреста лет назад их могли казнить без суда и следствия. Собственно, по сей день во многих заведениях и госучреждениях использование примитивной магии запрещено. В свою очередь, сильные человеческие государства, особенно Тавельни и республика Зороа, вовсю развивали примитивную магию и за специалистов держались крепко.

Таким образом, тётушка Дорлина была самым могущественным примитивным магом в Империи. И оставить её на пять лет без магии было не слишком разумно. Однако… Мама считала, что такое зелье нельзя доверить ученицам. И я был с ней согласен.

В итоге старая Радужная согласилась — выбив для своего Дома кучу преференций, разумеется. Умеет же, а? В другое время я бы только восхитился несомненным талантом, но в тот миг у меня не было на это моральных сил. Улыбнувшись Биланне на прощание, со скрипом натянув на лицо безмятежное выражение, я шёл по Дворцу, ощущая, как прозрачная хрустальная бутылочка оттягивает карман. Туда я должен был собрать свои слёзы. И…