Очень приятно, Демон!

Oren_i_shi

— Я отвечу на твои вопросы, как только, ты начнешь отвечать на мои. — с ним только так и надо.

Багровые глаза были поддеты пеленой, толи от алкоголя, толи от ее близости. И Акира не хотел выливать на нее свои тревоги. Не желал хоть как-то выдавать свой интерес. Но ревность затопила душу, а жгучее виски заткнуло разум.

— Как он целовал тебя? Грубо? — а у самого глаза горели, и Нанами от удивления приоткрыла рот — Нежно? Ты чувствовала его поганый язык, у себя во рту?

Что он несет? Куда его несет?

— Акира?

— А куда он понес

тебя после? Трахать, где ни будь в ванной. И как тебе размерчик? Понравился? — он уже не понимал что говорит. В голове только эти похабные картинки. Жгли его сердце изнутри, превращая в пепел.

И Нанами уловила эту боль в голосе. Пустоту и отчаянье в каждом сказанном, слове. Сейчас хотелось одного, заставить его замолчат. Маленькая ручка поднялась со стола и зарылась в темные мягкие волосы. Акира вздрогнул, почувствовал ее пальцы, нежные и тонкие. Приподняв голову с деревянной поверхности, Нанами скользнула по его губам. Пусть смоет вкус Томоэ собой, пусть поймет что ему нечего боятся. Что незачем терзать свою душу потому, что ее сердце навеки отдано ему.

Но в следующую секунду Акира вцепился двумя руками в ее растрепанные волосы. Сжал их в кулаки и еще больше привлек к себе. Сейчас он топил свою ревность и горечь в ее губах. Ему была ненавистна мысль о том, что Томоэ смел, касаться их.

Это все, его.

Она вся, его.

Так какого черта лис, распускал свои руки.

Акира целовал ее жадно, неистово, как бешенный. Погружался языком в ее рот, желая достать до самых гланд. Вылизывал ее небо, посасывал язычок, играл с ним, дразнил. И Нанами уже полностью не отдавала себе отчета в том, что происходит в отличии от тех, кто за ними наблюдал. Она не могла набрать воздух в легкие и сейчас приходилось дышать только им. Во рту чувствовался привкус обжигающего виски и вишневой конфеты. А нос чувствовал аромат зеленого чая. Его запах. Любимый, сладкий, дерзкий, мужественный. Его.

Рука Акира поползла по девичьему бедру. Если кто-то от этого слепнет, это не его проблемы.

— Какого? — Ятори пискнул, как побитый, маленький щеночек.

— Тут полсотни солдат… черт. Господин кажется забылся — промычал оторопевший Кенжи. Но вмешаться, у него отбилась охота. Акира ее отбил.

Только Кукиити хватило смелости подойти поближе, к этой разгоравшейся на всеобщих глазах прелюдии.

— Гм…гм… Господин Кирихито, — слишком тихо, демон как раз подобрал под колено, ногу Нанами, и закинул себе на талию. Ему жутко надо в нее. До крика. До темных мелких точек в глазах. До ревностной боли, что заткнулась сразу же, как ее губы прильнули к нему. — Господин?! — осмелев крикнул слуга.

Услышали.

Только не господин, а девушка. С ужасом распахнула глаза, и уперлась безумному демону в грудь.

Оттолкнешь его. Конечно.

Акира не отпускает. Жмется в страстном поцелуе. Но Нанами не до такой степени растеряла достоинство, чтоб ее брали на глазах у всех, на праздничном столе.

— Нет…— заткнул ее поцелуем. Рука сжимает каштановые волосы. — Нет… — она вырывается. Без толку. Мужественная рука жадно

сжимает бедро. И только теперь Нанами понимает, как была права одев штаны, а не юбку. — Стой… Кирихито, все смотрят. Остановись.

Остановился.

Дышит, как гепард после удачной охоты.

— Кирихито? — у самой такое же рванное дыхание. Губы красные, искусанные.А внутри обоих все скрутило от безумного желания.

— Что? — он присел на стол, точнее на ноги богини, что были под ним. Нанами пользуясь этой свободой приподнялась на руках.

« Акира ты кретин » — запульсировало в голове мысль. Рукой он провел по лбу, утирая выступивший пот и слегка приподнимая торчащую челку.

— Мне вот интересно, почему ты так ревнуешь меня к Томоэ? Я не безразлична тебе? Очень не безразлична? Да? Скажи мне? — Нанами говорила тихо, но эти слова дошли до Кикуити и он отошел в сторону.

Акира аж поперхнулся от такого вопроса. Резко встал с нее. Провел рукой по волосам. Немного шатнулся и Нанами, поднявшись со стола, подхватила его под руку.

— Ты еле на ногах стоишь, алкоголик.

— Рот закрой, дура. Еще я не выслушивал от такого... — докатился. Уже и оскорбить ее не может — ...от такой, как ты. Беги к своему лисенышу. — он слегка оттолкнул девушку — Какого черта пялитесь? Жрите или валите нахрен — это он обратился к оцепеневшей толпе. Злился на самого себя, а срывался на всем, что попадалось под руку.

— Ты определись уже, Кирихито. Сначала сам не против, чтоб он был со мной, потом ревнуешь как бешенный.

— Не смеши меня, — кажется понемногу стал приходить в себя. Да здравствует равнодушие, хоть и напускное — Я и так знаю, что брат к тебе не прикоснется после того, как я... хм... Ну ты поняла, — он дерзко улыбнулся.

Хотелось еще раз врезать по этому наглому лицу, чтоб стереть самодовольную ухмылочку.

— Томоэ, не единственный на земле — сказала она громко, чтобы екай услышал.

Багровые глаза заблестели, от вновь нахлынувшей ярости, но так просто сдаваться этой глупышке Акира не собирался.

— И кто же на тебя посмотрит? Может толстожопому тэнго улыбнется шанс?

— Ты например — заявила Нанами во всеобщее услышанье.

Екаи до этого были в ступоре, теперь же наступил глобальный шок. Девушка Томоэ связалась с Кровавым Королем. Сплетни так и летали из одного конца зала в другой.

— Разве что, на час.— заявил Кирихито — Мне ведь все равно, кого брать, если предлагают — а вот это уже явное оскорбление в адрес Нанами. И терпеть его она не намерена.

— Час – это слишком долго, Кирихито. Хватит и двадцати минут, чтоб в тебе навсегда разочароваться. — вот так то. Один один. Пусть знает, Нанами Момодзоно, тоже умеет поддеть.

Это камень в его огород. Точнее целая глыба, обрушенная на его демоническое самолюбие. Богиня в конец обнаглела.

— Ты на что это намекаешь? — подошел ближе — Ты вроде не жаловалась. — шепотом сказал он, у ее носа.

— Чтобы тебя не обидеть — еще одна пощечина, только не физическая. Бьет по его мужскому достоинству.