Очень важные люди. Статус и красота в мире элитных вечеринок
Шрифт:
Туристы и приезжие были самыми заманчивыми категориями для Трэвиса, и все потому, что они не имели ни малейшего представления, какие места хорошие, а какие средние. Так что он предпочитал хорошо выглядевших туристов, которым он помогал попасть в клуб, а за напитки они в основном платили самостоятельно.
Массовые промоутеры находятся на низшей ступени в иерархии ночных тусовок, ведь они просто приводят «наполнителей» во второсортные (или даже хуже) клубы. Такие промоутеры иногда еще раздают флаеры студентам колледжей и университетов, чтобы набрать толпу, ведь их основная цель состоит в том, чтобы набрать как можно больше людей.
Все промоутеры так или иначе связаны с большим количеством людей. Важную часть их дня занимают отправка сообщений в чатах, в Instagram и Facebook [37] ,
37
Instagram и Facebook – сервисы, которые принадлежат компании Meta, признанной в Российской Федерации экстремистской организацией, деятельность которой запрещена на территории Российской Федерации. – Прим. изд.
Имиджевые промоутеры, напротив, имели связи с более влиятельными людьми, вроде моделей и богатой, способной заказывать за столик бутылки, клиентурой. В начале карьеры они имеют возможность зарабатывать до двухсот долларов за ночь и до восьмисот долларов за ночь по мере того, как они набирались опыта. Но все это зависело от количества и качества их базы. Ну а так как промоутеры развиваются в рамках клубной индустрии, их вечеринки становятся все более эксклюзивными и привлекают все больше моделей (см. таблицу 1). К тому моменту, как они достигают уровня международного VIP-промоутера, они уже умеют отказываться от прибыльных предложений работы в клубах попроще, в окружении таких людей, как Трэвис, и от вечеринок для не особо статусных клиентов. Достигнув пика своей карьеры, они путешествуют по миру, посещая все самые крутые VIP-тусовки исключительно в компании настоящих моделей и только среди богатых клиентов. Такие промоутеры получают комиссию от чека за напитки (в основном за бутылки) в клубе. И на этом уровне, как сказал один мой знакомый: «Куда бы ты ни пошел, для тебя везде заказан столик».
Случай с Энрико
В Caf'e Mafa, где часто обедал Дре, можно было также встретить испанского промоутера Энрико. У Энрико был свой стиль, отличный от Дре, Сампсона и Тиболта. Он носил подтяжки и дорогие итальянские рубашки, с вышитыми на них инициалами, так что вам сразу было ясно, что он из высшего класса. К тому же его внешний вид резко отличался от стандартного образа промоутеров, которые носили джинсы и футболки. Он никогда не ходил с моделями на их кастинги и не тусовался в их апартах.
– Мне тридцать лет, – говорил он, – будет странно, если я начну останавливать девушек на улице и предлагать им сходить со мной на вечеринку.
И он рассмеялся, представив, как ребята вроде Сампсона ходят по улицам и пристают к девушкам.
Дре гулял, чтобы поддерживать связи, Энрико гулял по элитным улочкам Сохо просто потому, что любил гулять. Он жил в просторных однокомнатных апартаментах на углу, прямо около модного Caf'e Mafa. Кстати, ему настолько нравилась их дорогая еда, что иногда он сидел в кафе весь день, заходя туда на обед и оставаясь до раннего ужина. А еще он мог пройтись по бутикам, чтобы купить себе спортивный пиджак за две тысячи долларов, даже не взглянув на ценник. Вообще, промоутеры часто ходили в бутики, ведь там можно было найти богатых клиентов. Но для Энрико было естественным бывать в подобных локациях, ведь он принадлежал к этому миру просто по праву рождения.
В отличие от большинства промоутеров, Энрико родился в богатой семье, которая владела недвижимостью и винодельнями по всей Испании. Когда ему только исполнилось двадцать лет (это было в начале 2000-х), он переехал учиться в университет в Нью-Йорке, хотя на самом деле он просто тратил семейные деньги на тусовки в клубах. Ему совершенно не хватало пятиста долларов в неделю, которые ему присылала семья, и тогда отец посоветовал ему найти работу. В итоге, в течение полугода он работал официантом в тайском ресторане на Таймс-сквер. Ему, кстати, очень нравилось проводить там время в компании помощников официантов, все из которых были иммигрантами.
– Я вообще не понял, в чем проблема, я же плачу за него! – Эту историю Энрико обычно рассказывает, чтобы объяснить свою привилегированность и непринужденность [38] . Долго он на этой работе не протянул и в итоге стал промоутером.
Как и большинство промоутеров, Энрико нашел работу случайно. Он просто спросил у парня на фейс-контроле одного эксклюзивного клуба, как попасть внутрь, не бронируя столик и не заказывая бутылки. Парень ответил ему, что надо привести с собой от четырех до пяти горячих девчонок – «и мы пустим тебя бесплатно». Энрико привел пятнадцать самых красивых своих подруг, каждая из которых была из Европы. Его компания привлекла внимание одного промоутера, который предложил ему четыреста долларов, чтобы он приводил их каждую неделю. Энрико подумал, что это какая-то мошенническая схема.
38
Чувствовать себя естественно среди элиты – это признак привилегированности, утверждает Шамус Кан (2011). Именно поэтому у промоутеров вроде Энрико было преимущество перед промоутерами вроде Сампсона, ведь им было проще интегрироваться в элитное общество. Однако так как и Энрико, и Сампсон работали с новыми деньгами и в основном молодыми клиентами, это преимущество не давало критичных различий, когда речь шла об их возможностях в клубах.
– Он был черным, я приехал из Испании, откуда мне было знать. Я подумал, что он врет, ну или предлагает мне что-то опасное, – рассказал он мне.
Понятно, что его страхи базировались на стереотипах о криминальности темнокожих ребят, но когда на следующей неделе Энрико снова привел толпу красоток, промоутер действительно вручил ему пачку двадцаток. Он вспоминает, как ехал домой в такси и никак не мог поверить, поэтому совал водителю под нос одну двадцатидолларовую купюру за другой, спрашивая, точно ли они настоящие: «Эта настоящая? А эта? А эта?» Как и большинство промоутеров, с которыми я познакомилась, Энрико пригласили работать, когда кто-то заметил его в окружении красивых девушек. В итоге благодаря своему богатству и существующим связям он сразу попал в верхний эшелон.
С тех пор прошло шесть лет, как минимум пять из семи вечеров в неделю Энрико работал в клубах, зарабатывая за ночь от пятиста до восьмиста долларов. Хотя деньги его особо не волновали, потому что его мама продолжала платить за его счета по кредитке, потому что ей это нравилось. Забота о сыне, который живет далеко, в ее глазах проявлялась именно так. Зато Энрико спокойно мог позволить себе отказаться от зарплаты, если ему казалось, что он привел недостаточно человек, а значит, его труд не достоин оплаты. Для него это был вопрос гордости. Когда он действительно концентрировался на работе, она приносила ему около трех с половиной тысяч долларов в неделю или сто восемьдесят тысяч долларов в год. И мы говорим только о наличке. Понимаете, как просто для него было время от времени отказаться от шестисот долларов за вечер?
Энрико крайне редко постил приглашения на вечеринки в Facebook [39] и никогда не делал массовые рассылки.
– Я не люблю беспокоить людей, – говорил он. В основном он пользовался своими знакомствами среди богатых мужчин. – У меня классные связи, – объяснял он мне.
И это правда, ведь он был лично знаком с большинством испанских семей, возглавлявших списки Forbes. Как-то в Нью-Йорке он встретился со своим лучшим другом, который заодно владел крупной компанией по производству солнечных очков и спортивной одежды. А потом оказалось, что они родственники. Энрико постоянно показывал мне фотки своих «хороших друзей» и «лучших друзей», среди которых были знаменитые испанские футболисты, акулы бизнеса и их дети – студенты престижных университетов. Отчасти этим он и привлекал. И, хорошо это понимая, он использовал именно это свое преимущество, когда приглашал девушек на ужин в компании богатых и влиятельных мужчин:
39
Facebook – сервис, который принадлежит компании Meta, признанной в Российской Федерации экстремистской организацией, деятельность которой запрещена на территории Российской Федерации. – Прим. изд.