Очень женский роман со счастливым концом
Шрифт:
— О, похвальное рвение, конечно — искать меня по всей Москве. Больше в столице, разумеется, никто не стрижет.
Инга не меняется. Ну и черт с ней, в самом деле. Мне она нужна по делу.
— Ладно, я по другому поводу тебя искал.
— Я даже догадываюсь, по какому.
Какая прозорливая, а?
— Егор…
— Что?
— Да ничего! Давай что ли, увидимся, не телефонный будет разговор.
Я ничего не понял! Что она хочет мне сказать? Что нельзя это по телефону сделать? Я искренне надеялся, что весь наш разговор, при удачном его стечении, конечно, ограничится диктовкой
Мы увиделись в тот же вечер. Я пришел в кафе, когда Инга уже ждала меня за столиком и курила тонкую сигаретку, зажав ее между пальцами с длинными, в разноцветных блестках, ногтями. Мило мне улыбнулась. Я был в замешательстве. Чего мне дальше ждать от нее?
— Привет.
— Привет, Егор, присаживайся. Кофе будешь?
— Нет! Что ты хотела мне сказать, что нельзя было по телефону?
Она рассмеялась.
— Господи, ты все не меняешься. Такой же резкий, грубый и плохо воспитанный.
— Ты меня за этим позвала? Мой характер обсуждать?
— Прекрати, а? — она внимательно смотрит на меня, в упор. У нее очень твердый взгляд. Карие глаза, кажется, способны прожечь насквозь — Уж не знаю, за что ты меня так ненавидел тогда, да мне это все равно. С меня не убудет. Я другого не понимаю Что, время не лечит?
Я вздохнул. От нее ничего не скроешь, глаз-алмаз! Не стал ничего отвечать. Просто покачал головой.
— Эх, Егор — Егор… — взгляд Инги меняется, теперь он стал каким-то мягким, потеплел — почему так? Я никогда не понимала. Ну не понимала я тебя! Она не любила тебя, и ты это видел. Зачем тогда? Зачем?
Я не знаю ответа. Кроме банального «сердцу не прикажешь». Я не могу больше выносить этого участливого взгляда. Какого черта я пришел? Я опустил глаза, и стал изучать пластиковую поверхность стола. Она была темно-коричневая, и в нескольких местах чуть поцарапана. Инга положила на мою руку свою ладонь. Такая маленькая ладошка, теплая. На пальце блеснуло кольцо, и я стал смотреть на него. Поднять глаза на Ингу сил у меня не было.
— Прости меня. Я не хотела тебя ранить. НЕ мое это дело, в конце концов. Делай что хочешь. Но ты пойми, ничего же не изменится. Машка, она… да, изменилась, очень. Совсем другая стала. Мягче что ли. Жизнь хороший учитель, дорого берет, но объясняет доходчиво. Она жестоко с тобой обошлась тогда. И раскаивается в этом, поверь мне. Но все равно, вы не будете вместе. Пойми это, раз и навсегда, пойми.
— Она замужем?
— Да… Нет. Не в этом дело. Просто пойми, мы всегда тянемся к тем, кто с нами по-хорошему. Кто любит, заботится. Но бывает так, что «не судьба». У вас с Машей не судьба. И по-другому не будет. Ты хочешь опять на эти грабли?
Я, наконец, посмотрел на Ингу. Наверное, я в ней ошибался. Или она просто изменилась, за столько лет. Этот дружеский тон, этот нежный взгляд…
— Да, Инга. Я хочу опять на эти грабли. Это сильнее меня.
— Все понятно. Предупреждать бесполезно. Чему бы грабли ни учили, а сердце верит в чудеса.
Я невесело рассмеялся. Так, наверное, и есть.
— Ты дашь мне ее телефон?
— И телефон дам, и адрес. Но чудес
Мы еще поговорили с Ингой. Она рассказал мне о Маше. О ее неудачном первом замужестве, от которого сын. О втором муже, докторе. У них сейчас какие-то проблемы, или что-то вроде, Инга обошлась без подробностей. Сказала лишь, что это все временно. Особенно напирала на то, что они действительно друг друга любят, и не стоит вопроса об их дальнейшей совместной жизни. Всего лишь временные затруднения. Короче, мне без шансов. Чудес на свете не бывает. И не судьба.
А я вот не верю в судьбу. В чудеса, правда, тоже не верю. Хотя… какая теперь разница?
2. Чудеса
Инга сдержала обещание, написала своим крупным размашистым почерком номер телефона моей любимой на оборотной стороне своей визитной карточки. Я спрятал эту карточку подальше, и дорожил теперь ею невероятно. Казалось, ничего ценнее нет в моей жизни. Однажды приснилось, что потерял, и проснулся в холодном поту. Но набрать этот номер все не решался. К тому же Инга сказала, что она улетела отдыхать. Что ж, позвоню, когда вернется. Заодно подготовлюсь морально к этому нелегкому делу.
Не легче было и Ксюшей. Я решился на прямой разговор. Как не жаль мне мою девочку, но я должен с ней объясниться. Легко сказать, да трудно сделать. Я две ночи не спал, подбирая слова для этого разговора. И все равно вышло не очень.
Я как мог, пытался сгладить острые углы. Чтобы вся история выглядела не такой печальной, какой была на самом деле. Якобы в моей жизни была женщина, которую я очень сильно любил, и отношения с которой до конца не выяснены. Мы долго не виделись, но наконец, встретились. И пришло время разобраться в наших непростых отношениях. Как-то так.
Ксюша моя совсем не глупа. Она быстро догадалась, что за женщина лишила нас покоя.
— Это та блондинка из торгового центра, да?
— Да — после долгой паузы, наконец, выдавил я.
— Я сразу поняла, что там что-то не чисто — губы ее задрожали. Такие пухлые, красивые губы, с пикантной родинкой чуть выше и правее рта.
— Прошу тебя, милая, не нужно драматизировать раньше времени — утешать я никогда не умел. Но должен хоть попытаться. Но слова летели в пустоту.
— И давно тебе блондинки нравятся? Я и не знала…
— Ксюша!
— Что? Я вот всегда была уверена, что именно я — твой типаж.
Я попытался ее обнять, весьма неуклюже, но она увернулась. По щекам текли слезы. Бедная…
— Прости меня, но… Я не могу врать тебе, я за правду в любой ситуации.
— Да кому твоя правда нужна? Правдоруб чертов! — Ксюша окончательно выла из себя и уже кричала.
— Не кричи, пожалуйста.
Со мной эти шутки с криком не проходят. Меня вообще непросто вывести из себя. Я скорее сделаю вид, что меня тут нет. Так я поступил и в этот раз. Сцена не удалась. Ксения в слезах ушла, громко хлопнув дверью. Я вздохнул с облегчением. Помириться с Ксюшей я успею всегда. Не думаю, что эта обида надолго и всерьез. Не впервые мы ссорились, и она уходила, не забыв приложить дверью об косяк. Однако проходило несколько дней, и она звонила, писала или приезжала.