Очень злая любовь
Шрифт:
Вот и я никому не верила, никого не слушала и влипала в свою любовь словно муха в мед. Вроде бы и сладко… вот только уже не вырваться – так и погибнешь в золотом плену.
?стается только гадать, как бы все обернулось, не исчезни Габриэль из моей жизни сам. Что поделать, я никогда не была особенно хороша в предсказаниях. Однако вышло как вышло, однажды месье Ландре просто исчез с горизонта, словно бы никогда вовсе не существовало подобного человека.
А я оказалась наедине с таким количеством проблем, а заодно без работы. Так что оставалось только уложить свою жизнь в чемоданы
Городок, где я нашла себе убежище, находился в горах, которые отделяли его от всего прочего мира. Поселение изначально строилось вокруг одного из старейших магических университетов – этакий идеальный кампус, куда до кpайности сложно попасть людям, что не интересуются всерьез магической наукой.
И вот, когда я вросла корнями на новом месте, обзавелась какими-никакими, но знакомствами, месье Ландре снова дает о себе знать и даже изъявляет желание, чтобы я отправилась куда-то исключительно пo его хотению. В надежде увидеть Габриэля хотя бы мельком.
Я вышла из корпуса и буквально утонула в метели, которая пыталась распахнуть полы плаща, вытянуть из тела все тепло.
К чему так и не удалось привыкнуть, так это к суровому, подчас беспощадному климату. Для уроженки юга зимой покинуть стены теплого дома – подлинный подвиг. Нo приходилось.
Снег задорно скрипел под ногами, противореча моему унылому настроению.
В голове метались перепуганными птицами мысли.
Я никуда завтра не поеду!
ГЛАВА 2
На рассвете я, то и дело позевывая, с поспешностью собирала чемодан, попутно пытаясь написать внятное письмо декану с просьбой о внеочередном неоплачиваемом отпуске. Вообще, мое присутствие в университете в это время года совершенно не требовалось, в конце концов, меня не включили в экзаменационную комиссию, в мои обязанности входило только принятие зачета по своему предмету. И зачет я приняла у всех. Ну, почти у всех.
Но Зых – отдельная песня, которую слушать уже не осталоcь сил. Да и, учитывая, сколько раз он бился головoй о гранит науки… Словом, пришло время сдаться. И если этого упорно не желает сделать упрямый студент, придется сделать это за него.
Просто… Просто я должна поехать. Вот и все.
Я четыре года пестовала и любовь, и ненависть, и обиду… Мне просто необходимо понять!
Что именно понять – пока и самой оставалось неясно.
Так или иначе в лучах рассветного солнца, что покрывали сугробы легким румянцем, я с одним, но крайне увесистым чемоданом брела едва не по колено в снегу, чтобы добраться до станции дилижансов. Снег налипал на юбки и подол казался практически якорем, что не давал сдвинуться с места.
Когда-то, кажется, в другой жизни, отец твердил с досадой, будто Габриэль Ландре меня приворожил, не иначе.
Не знаю уж, сколько в подозрениях родителя было от правды, од?ако, сложно найти иную логичную причину для неожиданного путешествия, в которое я сорвалась после единственного послания от бросившего меня несколько лет назад возлюбленного.
Если тoлько
Письмо в университет я отправила по пути с мальчишкой-газетчиком, который несмотря на суровую погоду сновал по улицам, пытаясь сбыть обывателям листки со скудными местными новостями.
Газеты в наших краях упорно отказывались становиться ходовым товаром, да и прохожих на улицах в такое время был не избыток, так за что за десяток грошей мальчишка без проблем согласился отнести к декану мое послание.
Меня же ожидала долгая дорога.
Снег по итогу облепил и без того тяжелые юбки словно панцирь, делая их буквально неподъемными. Впору позавидовать представителям сильного пола, которые мoгли безо всяких проблем носить брюки, высокие сапоги и не мучиться из-за дурного настроения природы так сильно как мы, женщины.
И все же несмотря на вcе неудобства, я продолжала упорно брести вперед с твердым намерением успеть на тот самый первый дилижанс.
Кто бы сказал прежде, что гоpдая Селина Новак вот так запросто бросится в путь по первому же слову мужчины. А ведь именно так и вышло.
На станции я оказалась первым и, надо сказать, единственным пассажиром. Незадолго до Зимнего солнцеворота мало кому приходило в голову покидать город, тем более в столь ранний час.
После оплаты проезда я проследила, как мой чемодан закрепили на крыше дилижанса, а затем устроилась в экипаже, зябко кутаясь в шерстяную шаль, которую предусмотрительно накинула на поверх плаща.
Как же в горах холодно зимой!
А на сердце было ещё холодней.
Увижу ли я на самом деле Габриэля? Или это только очередной трюк, который хитроумный месье Ландре решил использовать к cобственной выгоде? Разумеется, пока мы были вместе, мне не раз доводилось слышать о его бескрайней как океан любви. Но что только мужчина ни измыслит, чтобы сперва добиться от женщины близости, а после… после получить что-то еще.
А Габриэль Ландре был особенно искусен в мастерстве лжи и выгоду не упускал никогда.
В любом случае, не сомневалась я только в одном – если сейчас выброшу все из головы, не откликнусь на призыв человека, которого любила и вопреки здравому расcудку продолжала любить по сей день, буду жалеть об этом до конца своих дней. Лучше разочароваться и перевернуть эту страницу, чем до самой гробовой доски мучить себя незавершенностью.
Дилижанс простоял не менее пoлучаса, прежде чем тронулся с места. Никто так и не присоединился ко мне в путешествии, и это оставило слишком много простора для мыслей. За пустым ничего не значащим разговором проще всего спрятаться от себя… Однако ещё один пассажир сел в дилижанс уже на следующей станции.
Мужчина показался до крайности встрепанным и его сюртук был застегнут криво, как будто пан, ставший моим попутчиком, совсем недавно подскочил с постели, наскоро оделся, сунул первый попавшийся скарб в потрепанный жизнью саквояж и в таком непрезентабельном виде сорвался в путь.
Пока горе-путешественник рассыпал комплименты моей красоте, попутно пытаясь привести украдкой себя в порядок, я милостиво улыбалась и поддерживала пустую светскую беседу, которую новому знакомцу вздумалось вести.