Очер. Нечаянный казус
Шрифт:
– Долгий рассказ, – сказал Кен, – лучше я покажу тебе запись событий того рокового дня.
Не успел я и глазом моргнуть, как окружающий белый свет сменился глубокой чернотой космоса. Вокруг пылали мириады ярких мерцающих звёзд, а справа виднелся край голубой планеты, очерченной светлым венчиком атмосферы. Картинка скользнула выше Земли, где на фоне звёздной россыпи появилось медленно увеличивающееся светлое пятно, края которого не определялись. С той стороны приближалось нечто опасное и множественное. Надвигал большой рой метеоритов разного размера и формы. Потом был удар. Картинка завертелась, и начала наплывать поверхность планеты. Перед глазами появился огненный ореол раскалённых газов атмосферы. Земля
– Винить мне некого, сам прозевал угрозу. Метеорный поток был такой плотности, что защита не справилась, и глыба размером в четверть моего корпуса сбила меня с орбиты, – раздался голос Кена. – Мне несказанно повезло, что вошёл в грунт почти под нулевым углом. Однако и того хватило, чтобы зарыться так глубоко, чтобы потерять доступ к энергии, необходимой для старта. А запредельный расход на защиту, исправление повреждений и борьбу за выживание отключил резерв и перевёл аппарат в спящий режим. Слава Творцу, что ты до меня добрался. Теперь появился шанс выбраться из этой могилы.
– Но, чем я могу помочь? Здешний уровень развития невысок, а я понятия не имею о твоей энергетике и каким образом ею тебя обеспечить. – Я и вправду растерялся. Шутка сказать, ситуация напрочь выходила за рамки моего понимания здравого смысла. Я слушал Кена, а сам непроизвольно думал, как бы половчее выбраться из этого неудобного положения и мысленно ругал себя за неуёмный авантюризм на грани дебилизма. Врать инопланетянину я не мог, и обещать то, что сделать не в силах, не хотел.
– Эй, Егор, ты чего это заробел. – Я оглянулся. Меня дёргал за рукав коротышка Отила. – Совсем ополоумел с перепугу? Ну-ка опомнись, а то пропустишь самое главное, – и он пальцем подчеркнул значимость своих слов.
– Ты о чём? – удивился я.
– Сейчас он всё скажет и попросит, – продолжил домовой, – а ты предъяви свои условия, ну, и я заодно. Тебе подвернулся редкий шанс. И, главное, всё по честному, мы ему, он нам. Смотри, ложку мимо рта не пронеси.
– Но я и впрямь не знаю, что тут можно сделать, – промямлил я растерянно.
– Заткнись и слушай, – и он сердито плюнул.
– Егор, твой маленький друг прав и знает, что говорит. – вмешался голос Кена. – Для аварийного запуска резерва и старта мне нужна тепловая энергия. К сожалению, я не знаю, как тебе объяснить сколько нужно. А впрочем, скажи, как вы здесь измеряете теплоту?
Я немного подумал, прикидывая, как попроще перевести нашу метрику в понятный инопланетянину размер, и ответил:
– Для того чтобы довести от состояния льда до кипения двести капель воды нужна энергия, которую мы называем одна килокалория или большая калория.
– О-о, понял, – обрадовался Кен. – Мне потребуется всего 100 тысяч больших калорий. Я буду признателен и благодарен, постараюсь помочь в решении ваших проблем. Что в моих силах, сделаю.
Я думал недолго. Всё происходящее было настолько невероятным, что моё сознание отвергло реальность, и воспринимало события отстранённо, будто всё происходило не наяву или во сне. Соответственно и просьбы мои были абсолютно нереальными, я бы сказал нахальными на грани издевательства:
– Первое – возраст. Мне 68 и я старик. По нашим меркам осталось недолго. А посему хотелось бы сбросить годков сорок. Второе – это здоровье. Неплохо бы починить изношенные сердце, печень, почки, сосуды и избавиться от кучи разных мелких болячек. И, наконец, несколько совсем невозможных просьб: получить быструю реакцию, выносливость и силу.
– Принято, – прозвучал голос Кена, – всё это возможно. Последние просьбы немного неконкретны, и я исполню их, как сам понимаю.
– Э-э-э,
– Слушаю тебя.
– Ростом я не вышел. Хотелось бы подрасти раза этак в два.
– Это сложнее, – озабоченно проговорил Кен. – Нужна дополнительная биомасса. Но я попробую решить эту задачу. Это все просьбы?
– Да, – в один голос ответили мы и переглянулись. Воспринимая слова Кена, как некую мнимую абстракцию, я вдруг развеселился, в предвкушении неизбежного фиаско инопланетянина. Ну, не верил я в чудеса, и всё тут.
– Тогда приготовьтесь к весьма неприятным ощущениям. К сожалению этого не избежать. Модификация тел затронет все органы и системы, а, значит, будет очень и очень больно. Вы готовы?
– Всегда готовы, – весело проговорил я и тут же скрючился от жуткой тошнотворной боли, будто меня стали выкручивать, как прачка бельё. Уровень истинной нутряной боли продолжал нарастать, и я выпал из сознания…
…Очнулся я от того, что меня кто-то больно дёргал за уши и хлестал по щекам. Разлепив глаза, я с трудом сфокусировал зрение и увидел довольную физиономию. Это был всё тот же Отила, только мне показалось, что его лохматая башка стала заметно больше прежней. Состояние моё оставляло желать лучшего, и некоторое время я шумно дышал, борясь с тошнотой и слабостью. К счастью, приступ быстро прошёл, я пришёл в себя и смог подняться на ноги. Рядом стоял и скалился домовой, который и впрямь заметно подрос, навскидку метров до полутора. Теперь его голова почти доставала мне до плеча, а из его старого тряпья торчали его голые руки и ноги. Его обноски стали ему ужасно малы и расползались по швам. Однако! Так, глядишь и в чудеса начну верить.
– Вставай, хватит отлёживать бока, – проворчал Отила, – очухивайся быстрее, пора дело делать.
Я машинально взглянул на часы, от начала контакта прошло чуть более трёх часов. Глядя на подросшего домового и отмечая свои ощущения, я начал понимать, что тоже изменился. Все чувства и состояние стали другими, но всё равно мой привыкший к ясности и логике разум отказывался верить в очевидные перемены, и по-прежнему воспринимал всё происходящее, как бред или абсурд. Вместе с тем, я медленно возвращался в реальность. Глупо верить в чудо, но ещё глупее не верить своим глазам и чувствам. А они восторженно вопили: я помолодел! Я согнул руку, под рукавом куртки вздулась немаленькая банка бицепса. Ого! Такой у меня был лет в 25. Я продолжил прислушиваться к себе. Никаких болей и тяжести, голова ясная, зрение чёткое, настроение бодрое, эмоции через край. Всегда свободный камуфляж стал тесным и неудобным. Ай, да, Кен! Вот тебе и «хреновина»! Я понятия не имел, что произошло, но мои запредельно невозможные фантазии стали явью! Меня переполнили радость и восторг! Жаль, что зеркала нет, хотелось бы посмотреть на своё новое лицо.
Наверно, я сказал это вслух, поскольку передо мной появилось мерцание, через пару секунд превратившееся в отражающую поверхность, с которой смотрела моя удивлённая физиономия, как с фотографии 40-летней давности. От избытка чувств я издал вопль и подпрыгнул.
– Эй, приятель, полегче, а то зашибёшь, – проворчал домовой, поправляя свои лохмотья перед зеркалом.
Я, как мальчишка, радовался своему молодому телу, вместе с тем вернувшиеся чувства выявили ещё одну пикантную проблему, заставившую меня смутиться и покраснеть. Похоже, процедура модификации моего старого тела удалила из него немало всякой накопившейся дряни, жиров и токсинов, которые теперь пропитали насквозь всю мою одежду и обувь, хлюпали, липли к телу и отвратительно воняли. Чтобы понять мои чувства, представьте, что вас с головой окунули в деревенский сортир, а потом извлекли оттуда и поставили обтекать. Отвратительно. Но перемены того стоили.