Очередь
Шрифт:
После того, как Галперт уехал на колесе, Хестлер еще минут десять проветривал палатку, стоя с каменным лицом, сложив руки на груди и смотря в спину первого спереди. Отец рассказывал ему историю про первого спереди, про старые времена, когда они оба были молодыми парнями, стоящими в конце очереди. Тогда он был очень веселым парнем и всегда заигрывал с женщинами, стоящими поблизости, предлагая им поменяться местами с определенной целью. Теперь от этого не осталось и следа: впереди стоял коренастый пожилой человек в потрескавшихся старых ботинках, постоянно потевший. "Однако мне повезло", - подумал Хестлер. Он получил свое место от отца,
И теперь, может быть, через несколько часов, он достигнет цели. Хестлер дотронулся до сундучка, в котором были бумаги отца, и, конечно, его собственные, и Кластера, и детей - все. Через несколько часов, если очередь будет двигаться, он сможет расслабиться, уйти на покой и позволить детям, у которых были свои места в очереди, продолжать его дело. Дать им возможность совершить то, чего добился их отец, - достигнуть начала очереди в сорок пять лет!
Внутри палатки было жарко и душно. Хестлер снял пальто и присел на корточки - не самая удобная поза в мире, может быть, но зато находящаяся в полном соответствии с законом, который требовал, чтобы хотя бы одна нога все время находилась на земле, а голова была бы выше талии. Хестлер вспомнил инцидент, происшедший много лет назад, когда один бедняга без палатки умудрился заснуть стоя. Он стоял с закрытыми глазами, потом его колени согнулись, и он оказался на корточках; затем он слегка приподнялся, моргнул и заснул. Стоящие рядом наблюдали за ним целый час, пока наконец его голова упала ниже ремня. Тогда они вытолкали беднягу из очереди и передвинулись на его место. Да, в те времена в очереди царили жестокие законы, не то, что сейчас. Здесь, рядом с началом очереди, слишком многое поставлено на карту. Нет времени для развлечений.
Перед наступлением темноты очередь передвинулась. Осталось три человека! Сердце у Хестлера подпрыгнуло.
Было уже темно, когда он услышал шепот:
– Четвертый спереди!
Хестлер вздрогнул и проснулся. Он моргнул, удивляясь, не приснился ли ему голос.
– Четвертый спереди!
– снова просипел голос. Хестлер откинул полог, ничего не заметил и убрал голову обратно в палатку. Потом он увидел бледное, искаженное лицо четвертого сзади с глазами навыкате, которые смотрели через вентиляционный вырез в задней стене палатки.
– Вы должны помочь мне, - сказал коротышка.
– Вы видели, что случилось, вы можете сделать заявление, что я был обманут, что я...
– Послушайте, что вы делаете вне своей очереди?
– прервал его Хестлер.
– Я знаю, что вас выгнали, почему же вы не займете новое место?
– Я... я этого не переживу, - с горечью проговорил четвертый сзади. Моя жена, дети - все они надеются на меня.
– Вам следовало бы раньше подумать об этом.
– Клянусь, я не мог ничего сделать. Это свалилось так неожиданно...
– Вы потеряли место. И я ничем не могу помочь вам.
– Если мне придется начинать заново, мне будет семьдесят лет, когда я достигну окна!
– Это не мое дело...
– ...Но если вы просто расскажете полиции, что случилось, объясните мой исключительный случай...
– Вы сумасшедший, я не могу сделать этого!
– Но вы... я всегда думал о вас, как о достойном человеке...
– Вам лучше уйти. Подумайте, что будет, если кто-нибудь увидит, что
– Я должен был поговорить с вами здесь; я не знаю вашего имени, но после того, как мы пробыли в очереди девять лет всего лишь в четырех местах друг от друга...
– Убирайтесь! Не то я позову полицейского!
Хестлер долго не мог успокоиться после того, как четвертый сзади ушел. Внутри палатки летала муха. Ночь была жаркая. Очередь снова передвинулась, и Хестлеру пришлось вылезать и перекатывать палатку вперед. Два человека впереди! Возбуждение было настолько сильным, что Хестлеру стало казаться, будто он болен. Еще две подвижки, и он будет у окна. Тогда он откроет сундучок и представит бумаги, делая все по порядку, не торопясь. С внезапной болью он вдруг представил, что кто-то ошибся, кто-нибудь из стоящих сзади забыл подписать что-нибудь, забыл проставить нотариальную печать или подпись свидетеля. Но этого не должно случиться. Нет, не может быть. Ведь тогда его могут вышвырнуть из очереди, отобрать место, и ему придется начинать все сначала...
Хестлер отбросил эти глупые фантазии. Он немного нервничал, вот и все. Но кто на его месте оставался бы спокойным? Ведь после сегодняшней ночи изменится вся его жизнь, закончатся долгие годы стояния в очереди. У него будет время, сколько угодно времени, чтобы заняться тем, о чем он не мог и мечтать все эти годы...
Вдруг совсем рядом кто-то закричал. Хестлер выскочил из палатки и увидел, как второй спереди - он стоял теперь во главе очереди - поднял кулак и затряс им перед носом небольшого, с черными усами лица под зеленым козырьком, который находился сверху окна, освещенного резким белым светом.
– Идиот! Болван! Шакал!
– кричал второй спереди.
– Что значит "иди домой и заставь жену правильно написать свое отчество!"
Появились два дюжих полицейских, посветили фонариками в искаженное лицо второго спереди, взяли его под руки и увели прочь. Хестлер дрожал, перекатывая палатку на роликовых колесах. Теперь впереди него оставался только один человек. Он будет следующим. У него не было причин беспокоиться; очередь передвигалась с быстротой молнии, но пока обслужат человека впереди, пройдет еще несколько часов. У него есть время расслабиться, успокоить нервы и подготовиться к ответам на вопросы...
– Я не понимаю, сэр, - раздался пронзительный голос первого спереди, обращавшегося к маленьким черным усам в окошке.
– Все мои бумаги в порядке, клянусь вам...
– Вы сказали, что ваш отец умер, - проговорил суховатый голос Черных Усов.
– Это означает, что вы должны переоформить справку 56839847565342-В в шести экземплярах с визами доктора и местного Полицейского Управления, отзывами из Отделов А, В, С и так далее. В Правилах все об этом достаточно ясно изложено.
– Но он умер всего лишь два часа назад, я только что получил известие...
– Два часа, два года - все равно он мертв.
– Но я же потеряю место! Если бы я не сказал вам об этом...
– Тогда бы я, естественно, ничего не знал. Но вы ведь РАССКАЗАЛИ мне, не так ли?
– А не могли бы вы сделать вид, будто я ничего не говорил? Что известие не дошло до меня?
– Вы советуете мне пойти на подлог?
– Нет... нет...
– Первый спереди повернулся и заковылял прочь, сжимая в руке свои бесполезные бумаги. Хестлер облизнул пересохшие губы.
– Следующий, - сказали Черные Усы.