Очередной конец света
Шрифт:
Большой изобразил резкое движение рукой в районе грудной клетки, и голосом, которым при желании можно было бы снимать стружку со стальных болванок, рапортовал:
— Господин Марк, я — капитан Гауп. Мы в вашем распоряжении. Вероятно, вы захотите осмотреться.
Чего бы мне на самом деле хотелось, так это отлежаться. Вероятно, самый простой путь к этому — быстро сделать что-то, чего от меня ждут, признаться, что помочь я им ничем не могу, и потратить аванс на билет. Путешествие сюда уже не казалось мне таким уж плохим. Здесь было сильно
— Капитан, у вашего Конца Света есть эпицентр?
Гауп, вероятно, удивился. Нет, брови не поползли вверх и глаза не стали больше обычного. Капитан как будто впал в состояние глубокой заморозки, секунд на пять. Вышел из неё и что-то недоступное для меня пророкотал в шлемофон. Вертолет заложил вираж, мое тело снова вошло в немилосердный контакт с насестом. Вернусь — продам все стулья, сидеть мне уже, кажется, никогда не понравится.
— Я не эксперт, но вы сможете поговорить с теми, кто знает о Конце Света все.
Есть прелесть в примитивном транспорте. Низко и медленно. Видно. На самом деле разные миры похожи своими столицами и промзонами, курортами и тихими селами. Различия между двумя столицами двух разных миров с высоты почти не просматриваются. Только окунувшись, пройдясь по улочкам, прожив рядом или доверившись первому запаху, которым встречает город, первому взгляду местного, повороту руля таксиста, — можно поймать тональность места и времени.
У меня на все — меньше сорока восьми часов. Для пожить — недостаточно, придется внимательнее смотреть сверху.
Кстати, у военных с одеждой все было в порядке — будто только из примерочной, а я уже готовился встретиться с планетой грязных воротничков.
Что-то мне все-таки удалось зацепить. Башни, циферблаты все же больше, чем где-либо. Все высоты местных городов, кажется, нужны только для того, чтобы вести Отсчет. Еще бы, надо же знать, сколько осталось. Наверное, особенно обидно, если часы врут. Опоздать на такое событие… И всюду логотип парома — все те же крылья и молния, реклама, что ли?
Между городами — песок и камень. Планета — пустыня, на которой и без всяких Концов Света жить не здорово.
Мы приземлились так мягко, что я все еще ждал касания, а меня уже выводили на крышу здания-исполина.
Разумные существа способны сооружать. Рано или поздно им становится мало строить, чтобы было где жить и где работать. Срабатывают два варианта, иногда оба вместе — они сооружают переговорные будки для общения со своими богами или пытаются поговорить со своими потомками путем чего-то большого, издалека видного.
Беспроигрышный вариант — гигантомания. Единственный риск — соседи построят на метр выше. С росписями, мозаиками — труднее, предсказать вкусы потомков, а уж тем более богов — трудно. Но тут есть свои рецепты: берешь самый дорогой материал, и побольше — тогда точно всем понравится. Ну, по крайней мере запомнится.
Большая проблема — завоеватели, террористы и прочие отбросы. Чем чудеснее созданное,
Зданию, на которое мы приземлились, террористы были не страшны, и завоеватели тоже. И не беда, что размерами домина могла соперничать с горным пиком средних размеров. Никто такое не разрушает. Почти идеальная пирамида, в которой ценного — только кирпич, из которого она сделана. Даже не сам кирпич, а его количество.
Проходят столетия, шедевры гениальных архитекторов разрушаются, и от них остаются только мифы, а монстры все так же стоят неуязвимые. Только это, в конце концов, и оказывается важным.
— Это происходит здесь. — На капитана пирамида впечатления не произвела. И страха высоты у него не было. Я бы тоже мог стоять на крае крыши, только сначала крепко-накрепко привязался бы к чему-то надежному, и чтобы парашют, и пусть меня еще держат двое.
— И еще в ста двадцати семи местах.
— Всего сто двадцать восемь, два в седьмой степени.
— Все верно, так и сказано в писании.
Ну да, что-то такое в текстах, которые мне передали вместе с контрактом, было. Там вообще много чего написано, только понять это все без привязки на местности довольно сложно.
— Капитан, если я вас попрошу мне рассказать своими словами, что именно должно произойти, — я обернулся, ну да, это не часы, так же, как и на любой мало-мальски достойной крыше, здесь установлен таймер. Чуть выше — логотип парома. Это ж надо так заботиться о бесплатных пассажирах.
Если я правильно разбираюсь в местных единицах времени, у меня на все про все еще семьдесят три часа. Негусто.
— Капитан?
— Господин Марк, времени у вас мало, но все же в этом здании вы сможете принять душ, поесть, после чего вы сможете задать свои вопросы человеку, который ответит на них куда лучше меня.
— Спасибо. Капитан…
— Я слушаю вас, господин Марк.
— Кто следит у вас за часами?
— И на этот вопрос вам ответят тоже.
Край — довольно отсталая планета. С очень большим количеством часов, то есть таймеров. Для того чтобы знать, сколько осталось до Конца Света, на этой планете достаточно просто открыть глаза. И все часы показывали одно и то же. Точно. Кто-то же должен за этим следить?
Даже в номере, который мне предоставили прямо в здании-монстре, тоже были таймеры — по штуке в спальне, прихожей, ванной, и, чтобы уж наверняка, из окна открывался великолепный вид на башню с цифрами. Секунд тридцать я совершенно серьезно анализировал версию о том, что созерцание всего этого количества таймеров само по себе доводит население до психического расстройства, которое кончается массовым кровопролитием, после чего немногие выжившие ненадолго приходят в себя. На сто двадцать восемь лет до следующей резни.