Очередной советник Сталина с ноутбуком и суперсилой
Шрифт:
– Тогда и нам спешить некуда. А по поводу твоей просьбы – это ты правильно мыслишь. Официальный статус совершенно секретного НИИ тебе на пользу будет.
– А вот тут я не соглашусь. Секретного НИИ не надо, секреты они привлекают внимание. Плюс ограничения, плюс сложностей немало будет… куда проще сделать обычное маленькое НИИ, человек на тридцать штатом, и в нём секретный отдел. Обычное НИИ тоже не только ради прикрытия – собственные идеи же надо куда-то девать. Вот и смогу кое-что реализовать. А по поводу денег государственных договор простой – я вам отгружаю золота, вы с меня снимаете всю
– И чем тебя не устраивает нормальный режим секретности? Это же обязательно.
– Вовсе нет, – покачал я головой, – советская методика засекречивать всё, вообще всё… я лучше не буду сейчас долго её разносить, скажу лишь, что дойдёт до абсурда и закончится ничем. Окажется, что ничего действительно интересного у нас и нет, даже если все разработки продать врагам. Так что давайте поступим иначе. Официальное НИИ не военное, займётся каким-нибудь полезным, но небольшим проектом.
– Каким? Это ведь тоже имеет значение, если вы хотите лично руководить, то и желательно, чтобы даже от маленького проекта был результат.
– Что-нибудь долгоиграющее, полезное, военное. Скажем, разработкой военных вездеходов. Занятная тема, да и я сам увлекался в последнее время бездорожьем. Может быть, даже что-нибудь полезное сделаем.
Берия пожал плечами:
– Тут я с вами соглашусь, пусть будет так. Много вам места под ВЦ нужно?
– Места почти не нужно. Главное чтобы НИИ пусть маленькое, но располагалось в хорошем месте. Ремонт в здании НИИ я беру на себя. И ещё вот что – небольшие проблемы автомобилизации…
– М? Машины нужны?
– Достаточно если вы просто поможете зарегистрировать те, что я создам. Как самоделки, например. Я человек из автомобильной эпохи, так что мне трудно привыкнуть к общественному транспорту. А ещё труднее – учитывать это всё в работе, бензин, техобслуживание, сами машины – это я всё возьму на себя. Было бы место их поставить.
– Хорошо, в таком случае – договорились. У меня даже есть на примете отличное место для вашей будущей работы, если вы согласитесь прямо сейчас с нами съездить – я даже покажу вам. Как раз одно маленькое НИИ расформировали, в пределах садового кольца, всё чин по чину, здание старинное, место лучше не придумаешь.
– Тогда поехали. Чур я за рулём, – улыбнулся я.
Лаврентий Павлович поднялся, взял с дивана шляпу и водрузил её привычным движением на голову:
– Вы хотите, чтобы я поехал с вами?
– Почему бы и нет? Заодно прокатитесь на военном вездеходе двадцать первого века.
– Уговорил, – улыбнулся Берия, – поехали.
Когда мы проходили мимо стерегущих вход людей, Берия отдал короткие указание следовать за нами и не отсвечивать лишний раз, и я открыл ему дверь на заднее сидение…
Всю поездку мы почти молчали – Лаврентий Павлович подсказывал, где нужно свернуть, я ехал неспешно – сорок-пятьдесят километров в час, но для наших сопровождающих, судя по их манёврам, это уже было очень много. Проехать оказалось недалеко, мы сделали крюк и оказались на месте.
Очаровательные маленькие переулочки центральной Москвы – первый тверской-ямской переулок, дом четыре. Здание в три этажа, явно относительно свежей постройки – начала индустриализации. Возле здания пара машин, скоро и сопровождающие приехали. Я остановился и осмотрелся из машины. Берия вышел, мне
– Дом четыре, здесь планировалось расположить одно не особо важное государственное учреждение. По культурному профилю, но в связи – можно передать здание на баланс НИИ, занимающегося полезным делом, – сказал Лаврентий Павлович, когда мы прошли через ворота, и оказались отрезаны от улицы, – давай осмотримся, если что не так – сразу скажи.
– Что ж, давайте.
Я вошёл в здание и понял, что нужно приложить к нему свою руку. Мне не нравился этот довоенный советский дух – казённый дух, которым пропитано тут всё. Мы с Лаврентием Павловичем прошли внутрь – людей тут не было. Вернее, были, парочка встретилась на входе, это какие-то местные сторожа, но их быстро сдуло при приближении наркома внутренних дел.
– Отличное здание, – похвалил я его, поднявшись на второй этаж, – есть где развернуться с косметическим ремонтом. Да, думаю, придётся немного поработать, чтобы довести до ума. И будет просто отлично.
– Вот и замечательно. Рабочих прислать?
– Можно.
Вот примерно так и закончился безумный день. Вечер я уже встречал в НИИ – за неимением квартиры, и любого другого жилья, жить я остался в помещении. Ну а что – с Берией контакт наладил, и вроде бы даже продвинул ему свою идею, всё получилось относительно гладко. Лаврентий Павлович наверняка ещё некоторое время будет читать и обдумывать материалы, которые я ему передал, но пока что его забота – это устроить человека поближе к себе и в относительно приемлемые условия.
Он уехал, а я остался, и тут же начал усиленно думать над тем, что мне с этим огроменным зданием делать то? Здание тут не то чтобы огромное – всего дюжина крупных помещений-залов, и несколько хозяйственных, небольших, структуру оно имело самую примитивную. Четыре крупных зала на каждом этаже, соединённые общим коридором, словно школьные кабинеты и коридор, общее пространство на каждом этаже, с другой стороны коридора – имеется сортир с тремя Очками на каждом этаже – сортир напольный, без унитазов. Это плохо. Архитектурных излишеств мало, потолки очень высокие, дышать в таком объёмистом помещении легко. Залы пока что пустые, кое-где стоят столы. Полы из досок, окрашенных в коричневый цвет, не иначе как краска. Чем-то похоже на старинную школу, только я такие видеть мог уже на излёте их жизни, а это здание – только что построено и выглядит прилично.
От электрики в здании у меня чуть слёзы не навернулись. Срочно поставить не только нормальный щиток, но и главное – толстые, медные, провода, укрытые в ПВХ! И никак иначе!
Две недели спустя. 01.06.1941.
Оказалось, что работа, даже такая с виду недолгая, это тяжкий труд. Кто бы сомневался, но тут особая ситуёвина! Итак, сразу после визита Берии и нашей с ним договорённости, с утра пораньше, приехал Юрий Павлович – относительно молодой мужик из НКВД, в чине капитана, который представился и сказал, что скоро привезут рабочих и ему велено оказывать содействие. По мере сил. Я ему пожал руку, познакомился как подобает, получил портфель с документами, в которых уже значилось НИИ, номерное, и удивившись тому, как быстро всё у Лаврентия Павловича делается, познакомил капитана с планами.