Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия
Шрифт:
Не без вероятности также следует видеть в упоминаемом походе на Друцк в 1180 году Всеславе Микуличе из Логожска потомка Брячислава, сына Давыда Всеславича, владевшего этим городом.
Из остальных Всеславичей, Роман и Ростислав, очевидно, не оставили потомства, а два Рогволодовича, отправленные Мстиславом в Грецию (Никоновская летопись сообщает их имена — Иван и Василий), очевидно, не вернулись оттуда.
Из только что сказанного ясно, что в Полоцке уделы по тем или другим причинам получили не временных князей, но постоянные линии, чего не было в других областях древней Руси в данное время. Это обстоятельство значительно облегчает понимание причин борьбы уделов с главным городом. Получив самостоятельного князя, дорожащего интересами удела, этот последний, естественно,
Удельные князья распоряжались в своих уделах, при делении владения ими между членами семьи, по тому же принципу, по какому вообще делились уделы между князьями области: старший занимал лучший стол, более сильный, младший — менее важный. Этот принцип не успел развиться относительно главного города земли — Полоцка, как мы уже указывали, но в пригородах он прилагался едва ли не с большею последовательностью.
Так, в самом деле, Ростислав был старший, очевидно, из Глебовичей, за ним следовали Володарь и Всеволод. В момент избрания Ростислава полочанами мы видели его в Минске, но когда он удалился из Полоцка, то летопись говорит, что Ростислав пошел к Володарю в Минск. Следовательно, во время отсутствия его, брат Володарь владел главным городом удела Глебовичей, но когда брат принужден был оставить главный стол, Володаря мы снова видели в Городце — несомненно, менее важном уделе, чем Минск. С другой стороны, Всеслав Василькович владел Витебском до занятия стола Полоцкого, но завладев им, он передал Витебск брату своему Брячиславу, как это видно из похода на Друцк в 1188 году (разумеется, Брячислав мог владеть Витебском только в тот незначительный период времени, когда этот город отошел от Давыда, то есть около 1180 года).
Но в каком отношении находились уделы друг к другу и к Полоцку в конце XII ст.? Как кажется, источники дают повод утверждать, что уделы были совершенно самостоятельны во внутреннем управлении, и во внешней политике согласовывались или нет с желаниями и видами главного города только тогда, когда это считалось полезным. Так мы видим, что прежде дручане с князем своим Рогволодом заключили союз со Святославом Ольговичем, находились под покровительством Ростислава Мстиславича, не согласуясь с тем, насколько такие союзы выгодны для Полоцка. Потом поддержкою смоленских князей пользовались Васильковичи, уступив даже 1 157 за поддержку Витебск. В походе на Друцк 1180 года мы видим всех /полоцких удельных/ князей в союзе с Ольговичами, а один только Глеб Рогволодович является сторонником Давыда, а в 1195 году друцкий же князь Борис — уже противник смоленского князя.
Одним словом, князья удельные во внешних делах уже с половины XII века являются вполне самостоятельными. Если каждый из них в отдельности признает тот или иной союз полезным, заключает его. Иногда таким образом сходятся интересы большинства или всех князей; так все они были против Давыда в только что названном походе, в походе же за него в 1190 году, в соглашении с Ярославом Новгородским в 1191 году.
Таким образом, и здесь, в Полоцкой области, развивались те же основы древнерусской общественной жизни, какие мы видим и в других областях, но только с той разницей, что в Полоцке они развивались гораздо скорее, а потому и оказались раньше обветшавшими, не удовлетворяющими жизненным потребностям нового общества. Но в это время история выдвинула западных соседей полоцких кривичей, молодое и здоровое литовское племя, которое дало Полоцку, взамен его высококультурных начал, жизнедеятельные силы.
В конце XII века отношения литовцев к Руси только начинают зарисовываться на историческом горизонте,
Митрофан Викторович Довнар-Запольский (1867–1934) — крупный историк, этнограф и экономист, один из основателей белорусской национальной историографии.
Родился в Речице в семье мелкого чиновника, в 1894 г. окончил Киевский университет. В 1895–1901 гг. работал в Москве. В 1901–1919 гг. жил и работал в Киеве. Был приват-доцентом, профессором, заведующим кафедрой русской истории в Киевском университете (1901–1906), затем создал и возглавил (1906–1917) Киевский коммерческий институт — первое в империи высшее учебное заведение экономического профиля. Одновременно с ректорской деятельностью заведовал в этом институте кафедрой истории народного хозяйства.
Весной 1918 г. возглавил Белорусскую торговую палату в Киеве, сотрудничал с белорусскими газетами, был членом комиссии правительства БНР по организации Белорусского университета в Минске.
В 1920–22 гг. профессор Харьковского университета. В 1922–25 гг. жил в Баку, работал проректором Азербайджанского университета и одновременно профессором Политехнического института.
С 1 октября 1925 по 1 сентября 1926 жил в Минске. Был здесь профессором кафедры истории Беларуси в БГУ, действительным членом Института белорусской культуры, сотрудником Госплана БССР. Однако высшее партийное руководство республики, с подачи партийных идеологов, обвинило его в «реакционных взглядах» на историю и потребовало покинуть Минск.
С сентября 1926 и до своей смерти в сентябре 1934 М.В. Довнар-Запольский жил в Москве, где работал в Тимирязевской сельхозакадемии (читал курс экономической географии) и в Институте народного хозяйства имени Плеханова (читал курс истории торговли).
Автор примерно 200 научных и научно-популярных статей, которые он опубликовал за 46 лет (с 1888 по 1934 год) в самых разных изданиях (сборниках, календарях, журналах, газетах). Кроме того, много текстов остались в рукописях.
Основные научные монографии Довнар-Запольского следующие:
— «Белорусское Полесье». Киев, 1895.
— «Западно-русская сельская община в XVI веке». Петербург, 1897.
— «Спорные вопросы по истории Литовско-Русского сейма». Петербург, 1901.
— «Государственное хозяйство Великого княжества Литовского при Ягеллонах». Киев, 1901.
— «Очерки по организации западно-русского крестьянства в XVI веке». Киев, 1905.
— «Народное хозяйство Белоруссии, 1861–1914». Минск, 1926.
— «История Беларуси» (завершена весной 1926 г.).
Публикацию этой книги запретили партийные органы, все экземпляры рукописи были конфискованы у автора. Книга впервые вышла в свет в Минске в 1994 году, но без трех утерянных глав (главы 8, 9, 10).
Часть III.
СТАТЬИ СОВРЕМЕННЫХ АВТОРОВ
Вопрос о происхождении кривичей до сих пор остается спорным в науке! В XIX веке историки связывали название «кривичи» со значительной кривизной рек в районе их расселения.
Кривичи заселяли верховья крупных русских рек: Волги, Днепра, Ловати, Великой и др. Реки здесь действительно не отличались прямыми руслами.
Все было ясно до тех пор, пока археологи не обнаружили «длинные курганы» — погребения, — которые приписываются кривичам. В них нашли существенные следы финно-угорской и балтской культур. Тогда же историки вспомнили, что кривичи не упоминались среди первых славянских группировок на Руси. В результате появилась балтская версия происхождения кривичей. Согласно этой версии, кривичи — коренное балтское население, которое со временем превратилось в славян. Пришедшие с юга славяне передали кривичам свой язык, но переняли у них племенное название.