Очерки истории чумы (фрагменты)
Шрифт:
Всего отпущено в распоряжение Забайкальской областной администрации по 1 декабря 13 тысяч рублей.
Мероприятия в местах вспышек чумы в Забайкальской области.
Селение Акурай. Заболевания начались в конце сентября. До прибытия врача жители сами поставили охрану к зачумленному двору. 21 октября комиссия доктора Бека сделала дезинфекцию обоих домов, где были больные. Кроме того, было предписано принять следующие меры:
1) обойти все население и опросить, нет ли больных;
2) устроить чтения и беседы о чуме;
3) сделать рвы кругом могил на расстоянии двух аршин от последних, глубиной до 3 аршин;
4) карантин продолжить до 10 дней;
5) принять общие санитарные меры в окрестностях, и разослать предписание сельским властям о том, чтобы доносили о новых случаях.
Поселок при станции Дaypuя. 3аболевания начались 20 октября исключительно среди китайцев. Землянки, где выявлены заболевшие, были взяты в оцепление. Впоследствии все эти помещения сожгли, а
местность вокруг них выжгли и залили дезинфекционным раствором. Все китайцы из Дауpии и Борзи были эвакуированы на станцию Маньчжурия. Чумы на обеих станциях не было с 30 октября.
Тарбагатайские каменноугольные копи. Первые заболевшие чумой выявлены 26 октября. Болели исключительно китайцы. Первые двое заболевших приехали из Маньчжурии. Землянка вместе с трупом умершего в ней первого заболевшего чумой китайца была сожжена. Всего сожжено 4 барака. Лица, бывшие в соприкосновении с больными чумой, изолированы на 5 дней, платье и вещи их дезинфицированы. Жилища китайцев очищены. Вагон, в котором ехали китайцы (третьего класса), был отцеплен и продезинфицирован, а ехавшие в нем пассажиры подвергнуты обсервации.
Рекомендовано управлению копей предоставить рабочим более благоустроенные жилища.
Петровский завод. Заболело и умерло 14 человек. Первый заболевший приехал с Тарбагатайских копей, где он контактировал с больными чумой китайцами. Умершие сожжены вместе с теми помещениями, где они находились в момент смерти. Для обсервации было отведено 2 дома, затем под изоляционные и чумные пункты выделено еще 4 дома.
Верхнеудинск (Улан-Уде). Обнаружен один больной среди арестантов; труп сожгли; арестантов, бывших с ним в контакте, изолировали.
Мероприятия по линии КВЖД. Для руководства борьбой с эпидемией в пределах полосы отчуждения при Управлении дороги создана Главная железнодорожная санитарно-исполнительная комиссия с 13 подкомиссиями по линии, а также образована городская Харбинская санитарно-исполнительная комиссия. Все созданные организации были снабжены инструкциями и необходимыми средствами.
Сразу же по обнаружении чумы на станции Маньчжурия, был запрещен въезд в Россию китайцев без предварительной обсервации на станциях Маньчжурия и Пограничная.
С развитием же эпидемии продажа билетов китайцам была разрешена сначала до станций Хайлар и Мулин, затем только до Цицикара, где одновременно установлена обсервация. С проявлением чумы в городе Ашихэ, перевозка китайцев с этой станции была прекращена во всех направлениях в целях не допустить болезнь в Уссурийский край и предупредить новый занос чумы на западную линию, где эпидемию удалось прекратить. В тех же целях, а также для того, чтобы не допустить соприкосновения китайских и русских пассажиров, был запрещен прием китайцев в почтовые поезда, и перевозка их производилась исключительно в товарно-пассажирских поездах, причем вагоны этих составов в русские пределы не допускались. Во все поезда были назначены фельдшера для
Станция Маньчжурия. В поселке при станции Маньчжурия, где были констатированы первые бактериологически установленные случаи чумы, организацией противочумных мер руководила местная санитар-но-исполнительная подкомиссия, в заседаниях которой принимали участие первое время генерал Афанасьев и главный врач железной дороги Ф.А. Ясенский или его помощник Э.П. Хмара-Борщевский. На начальном этапе эпидемии русские власти не имели четкого плана, как с ней бороться. Среди врачей и чиновников начались дискуссии, опасность же самой эпидемии недооценивалась. Первые две недели после бактериологического подтверждения легочной чумы жители поселка могли свободно передвигаться по железной дороге, подвергаясь только поверхностному медицинскому осмотру. Ни 5-дневной обсервации, ни даже термометрирования отъезжающих из поселка не проводилось. Правда, справедливости ради заметим, что обычно о допущенных в ходе ликвидации любой катастрофы ошибках судят в спокойной обстановке, имея перед собой на бумаге систематизированную и полную картину уже произошедших событий. Те же, кто должен был принимать решения в Маньчжурском очаге легочной чумы, не имели ни того, ни другого.
На первом заседании, 12 октября, решался вопрос о помещении для больных, изолируемых и обсервируемых, так как таковых в распоряжении врачей не было. Сначала было решено поставить в тупик 50 теплушек, 8 из них отвести под больных, поставив в них по 6 коек, а остальные — для изолируемых и обсервируемых, устроив в них нары. Отопление и освещение отнести на счет железной дороги (рис. 48).
Пищу для больных предполагалось готовить в больничной кухне, а обсервируемым предоставить возможность готовить ее самим, устроив для них 4 плиты и выдав посуду. Весь пункт решено окружить войсками.
Но уже через 2 дня выяснилось, что вагоны-теплушки для помещения больных неудобны, так как врачу при обходах больных приходится одеваться на открытом воздухе, а, открывая двери теплушки, обдавать больных холодным воздухом.
48. Вагон-теплушка, приспособленный для ночлега. С началаэпидемии в Маньчжурии, такие вагоны стали основными помещениямидля содержания обсервируемых лиц. Позже их использовали в качественочлежек для бездомных китайцев (Касторский Е.С., 1911)
Ввиду этого постановлено просить разрешения приспособить для помещения больных чумой холерные бараки, что и было приведено в исполнение 9 ноября.
В окончательном виде на чумном пункте в Маньчжурии дело было поставлено следующим образом: