Очерки истории российской внешней разведки. Том 5
Шрифт:
Во время обеда собеседник сетовал на то, что у него много дел, что семья не вернулась из-за границы, куда вынуждена была уехать во время войны.
На вопрос, почему он не вернет семью домой, Хуан заметил, что пока это трудно сделать. Родом он из Шанхая. Его дом сгорел, и он не знает, куда деть семью, если она вернется в Китай.
При выходе из ресторана полицейский положил в карман Байкова конверт с документами о слежке иностранного отдела за советскими гражданами. В свою очередь разведчик
В резидентуре установили, что документы, полученные от полицейского, не были дезинформацией. После первой встречи состоялось еще несколько контактов в городе.
На одной из последующих встреч ему было передано уже не двадцать, а сорок долларов. Это было положительно воспринято китайцем.
В дальнейшем был задействован план, предусматривавший игру с недоплатой вознаграждения и получением от Хуана расписок на большую сумму, чем он в действительности получал.
Предполагалось, что «присвоение» определенной суммы работником будет рассматриваться шефами китайца как серьезная улика и побудит использовать ее для вербовки советского работника.
Прошло несколько встреч, на которых Хуану передавалось по сорок долларов, а расписки он уже писал на шестьдесят.
Байков ждал «гостей», но они все не появлялись. Наступил конец августа, начался сезон рыбалки. Разведчик слыл заядлым рыбаком. Знала об этом и полиция, поскольку машины наружного наблюдения не раз сопровождали его на берег реки Сунгари. По ряду признаков Байков стал догадываться, что именно там противник совершит подход к нему. Мордвинов посоветовал подготовку к рыбалке провести так, чтобы это дошло до сведения противника.
В конце недели разведчик стал готовить снасти для рыбной ловли, осмотрел машину, позвонил в управление КВЖД дежурному, сообщил, что рано утром выезжает на рыбалку, назвал место, где будет, и просил записать его выезд в журнал.
Поскольку телефон прослушивался, Байков был уверен, что информация о его поездке будет немедленно доложена.
Рано утром он вышел во двор. Знакомый китаец поздоровался словами: «Ни чифаньла ма?» (Вы покушали?). Так обычно в те годы китайцы здоровались друг с другом.
Проехав город, Иван Владимирович свернул в район, где обычно удил рыбу. Он въехал на стоянку, где в это время еще не было ни одной машины, припарковался и стал готовить снасти. Вокруг было спокойно, волны реки тихо накатывали на песчаный берег.
Не успел он еще закинуть снасти, как услышал шум двигателя. Рядом с машиной разведчика припарковался новый «Форд-300». Открылась дверца, и из машины вышел высокий китаец в добротном костюме европейского покроя. С другой стороны «Форда» появился еще один тип, лет сорока, плотного телосложения. Это, несомненно, были те, кого Байков ждал.
Автомашину
— В чем дело, господа, я не смогу выехать?
Высокий китаец не сразу ответил на вопрос. Сначала он посмотрел на своего напарника, словно спрашивая у него разрешения начать беседу. Тот кивнул головой. Высокий произнес на чистом английском языке:
— Здравствуйте, господин Байков. Мы давно искали возможность поговорить с вами.
— Кто вы такие? — спросил разведчик по-китайски.
Высокий улыбнулся и сказал:
— О, мы знаем, что вы говорите по-китайски. Господин Хуан нам об этом много рассказывал. Вы должны меня знать. Я — начальник русского отдела политической разведки Китайской республики — Ми.
Его имя разведчику было знакомо.
— Чем обязан?
— У нас к вам дело, — вступил в разговор толстяк.
Иван Владимирович обратил внимание, что он говорит по-китайски в американской манере.
— По делам я принимаю в управлении КВЖД, в рабочие дни. А сегодня у меня выходной.
Тон оперработника подействовал на толстяка. Он более миролюбиво произнес:
— Не горячитесь, мистер Байков. Вы должны выслушать нас.
— Должен?! — воскликнул оперработник. — На каком основании? По какому праву вы мне указываете? Кто вы?
— Я из иностранного отдела разведки. Меня зовут Шуй.
У Ивана Владимировича в голове сразу возникли ассоциации: один назвал себя «Ми», что по-русски означает «рис», второй назвался фамилией «Шуй», что в переводе на русский означает «вода». Таким образом, есть вода, есть рис, можно заварить кашу.
— А я не желаю с вами разговаривать!
Ми вступил в разговор:
— Вы ведете себя неразумно, господин Байков.
— Это провокация! — вырвалась у разведчика стандартная фраза, которую произносит советский гражданин, когда ему за границей угрожают незнакомые люди. — Я заявляю решительный протест!
— Не спешите жаловаться, мистер Байков! Если вы не выслушаете нас, мы сумеем сделать так, чтобы ваши шефы узнали, как вы присваиваете часть денег, которые выплачиваете своим агентам.
Шуй начал выкладывать свои козыри.
— Так вот в чем дело? — подавленно произнес разведчик и задумался. — Значит, это Хуан!
— Ну хорошо, пусть будет Хуан, — согласился Шуй.
Байков держал паузу, чтобы его собеседники поверили, что он обдумывает возможные для него последствия. Обдумав все, он поднял глаза на Шуй и упавшим голосом сказал:
— Я хочу говорить с вами наедине.
Шуй был, видимо, удовлетворен ответом. Повернувшись к Ми, он коротко скомандовал:
— Господин Ми, посидите, пожалуйста, в машине!