Очерки истории средневекового Новгорода

Янин Валентин Лаврентьевич

* * *

Проблема новгородских захватов в «ростовщинах» и «великокняжеских волостях» вновь встает в так называемом «втором» списке Двинских земель, который уже не касается пинежских и мезенских волостей, – вопрос о них бесповоротно решен в 1471 г., – но содержит сведения, в частности, и о захватах на Емской горе, цитированные выше [735] . Даже сопоставлением этих обстоятельств «второй» список датируется временем после 1471 г. Но какова его дата и в связи с какими конкретными действиями Ивана III он составлен?

735

АСЭИ, 3. С. 32–33, № 16 («второй» список Двинских земель).

«Второй» список перечисляет несколько групп волостей, очищения которых требует Москва. Некоторые волости уже хорошо известны нам как бывшие владения ростовских князей Ивана и Константина Владимировичей. Это прежде всего Емская гора, земли в которой захватывались Василием Степановичем и его братом Василием Тимофеевичем, а затем Иваном Васильевичем. Все захваты совершены до 1471 г., поскольку они происходили при волостелях Леонтии

Вралове (Дедове) и Власии Фрязинове, после которых, как нам уже известно, на Емской горе волостелями до 1471 г. сидели еще князь Иван Сугорский, Ушак Арбужевский и Григорий Перфушков. Василий Степанович, впоследствии канонизированный, иначе называется Варлаамом Важским или Шенкурским. Согласно житию, он умер в 1467 г. [736] , но еще в 1456–1457 гг. известен в документах как посадник [737] ; какие-то годы перед смертью Василий-Варлаам был чернецом в основанном им Богословском Важском монастыре. Василий Тимофеевич – его двоюродный брат и современник [738] . Возможно, здесь имеется в виду внедрение этих бояр на Емскую гору еще до 1456 г., о чем выше говорилось. Иван Васильевич – сын Василия-Варлаама – действует в 60-х и 70-х годах XV в., сохранилась его данная в Богословский Важский монастырь, датированная 2 февраля 1471 г. [739]

736

Тихомиров М. Н. Забытые и неизвестные произведения русской письменности // Археографич. ежегодник за 1960 год. М., 1962. С. 242.

737

ПСРЛ. Т. 8. СПб., 1859. С. 145–146; Т. 25. М.; Л., 1949. С. 274; ГВНП. С. 39–44, № 22–24.

738

Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина. М., 1981. С. 90.

739

ГВНП. С. 282, № 281. В издании документ неверно датирован 1470 годом; при мартовском цикле 2 февраля 6978 г. приходится уже на 1471 г.

Тянувшая к Емской горе Колуйская волость князя Ивана Владимировича Ростовского и принадлежавший ему же волок от Кокшенги были захвачены детьми Василия Степановича – Семеном и Иваном, а также Иваном Офонасьевичем и внуком Федора Малого – Есифом. Эти захваты датируются, несомненно, временем Ивана III и тяготеют к концу 60-х – началу 70-х годов. В них уже не участвует Василий-Варлаам Степанович, захватчиками названы только его дети. Иван Офонасьевич, упоминаемый в источниках с 1459 г. [740] , в 1476 г. был схвачен Иваном III в Новгороде и отправлен «за приставы» в Москву [741] . Федор Малый, как мы уже отмечали, передавал земли Василию Темному после Яжелбицких соглашений, здесь же называется уже его внук. В Колуйскую волость при Василии Темном не были посажены московские волостели: отнятые здесь новгородцами земли «ищет» на них «Васко Горло староста кулоискои», что также говорит о сравнительно поздней экспроприации этих земель у князя Ивана Владимировича Бычка.

740

ПСРЛ. Т. 16. СПб., 1889. Стб. 198.

741

ПСРЛ. Т. 12. СПб., 1901. С. 164; Т. 25. М.; Л., 1949. С. 306.

Вотчина князя Константина Владимировича Ростовского «за рекою за Двиною» захвачена Есифом Горошковым, Иваном Григорьевичем, Остафием Григорьевичем и Дементием Ондреевым. Дементий в других источниках неизвестен. Неизвестна и дата смерти Есифа Ондреяновича Горошкова, летопись упоминает его в 1434–1463 гг. [742] ; очевидно только то, что он не дожил до 1475 г., поскольку не участвует в общебоярской встрече Ивана III во время его «мирного» похода на Новгород [743] , однако даже в момент вывода, т. е. на рубеже 80-х и 90-х годов, жива его вдова Офимия, унаследовавшая обширные волости своего мужа [744] . Не было в живых к 1475 г. и братьев Ивана и Остафия Григорьевичей, но в 1476 г. Ивана III принимает вдова Ивана Григорьевича Настасья [745] , оставшаяся после мужа богатейшей новгородской вотчинницей [746] . Надо полагать, что права великого князя заявлялись на вотчину Константина Владимировича Ростовского и до ее захвата новгородцами, поскольку «ищет» этих земель не староста, а Лука Строганов, занимавшийся «обыском» в великокняжеских вотчинах.

742

НПЛ. С. 417; ПСРЛ. Т. 16. Стб. 214.

743

ПСРЛ. СПб., 1853. Т. 6. С. 200–202; Т. 12. С. 158–162; Т. 25. С. 304; Насонов А. Н. Московский свод 1479 г. и его южнорусский источник // Проблемы источниковедения. Вып. 9. М., 1961. С. 383–385.

744

Новгородские писцовые книги. Указатель к первым шести томам. Пг., 1915. С. 18.

745

ПСРЛ. Т. 6. С. 16, 204.

746

Новгородские писцовые книги. Указатель к первым шести томам. С. 18.

Перечисленные «ростовщины», как предположено выше, попадают под суверенитет Москвы в результате московской службы их владельцев – ростовских князей. Однако в том же «втором» списке перечисляется еще один ряд «ростовщин» явно иного происхождения.

Следует назвать среди них прежде всего земли, составлявшие вотчину князя Ивана Александровича Ростовского: «А Веля да Пежма реки по обе стороны от устеи и до верховеи и до Ярославского рубежа и с малыми речками, которые в них втекли, – Тявренга, Подвига, Шоноша, Синега, слободка Морозова, слободка Косткова, – то земли были княжи Ивановы Александровича Ростовского. А искал тех земль Федко Василисов, староста вельскои и пеженскои, на Степанке на Космынине, да на Ивашке на Микифорове; а те ответчивали, во владычне место ноугородского в-Ыонино.

А от усть-Кулуя вверх по Вазе до Ярославского рубежа, по реке по Терменге вверх и по Двинице вверх Жары, Липки, Шолаты, – то все земли были княжи Ивановы Александровича Ростовского. А искал тех земль Олюта Макаров на Стенке на Космынине, да на Ивашке на МикифоровеЮ а те ответчивали, во владычне место ноугородского, в Ионино.

А Каменная гора по реце по Кокшенге, по обе стороны Кокшенги до устиа Пукюма, Савкино, Ракулка, Пустынка. А искал тех земль Федко Летунов на Михаилове сыне на Тушина на Григории, да на Лошинского приказщике на Ереме, да на Иване на Офоносове, да на Иване на Есипове сыне на Яковля, да на Семене на Васильеве сыне на Степанова, да на Есипе на Федорове внуке на Малово. А земли то были княжи Ивановы Александровича Ростовского» [747] .

747

АСЭИ, 3. С. 32, № 16 («второй» список Двинских земель).

Волости Ивана Александровича Ростовского расположены в верховьях Ваги и на ее притоках южнее новгородского Шенкурского погоста [748] .

Захват Каменной горы может быть отнесен ко времени после 1471 г. Упомянутого среди ее захватчиков Григория Михайловича Тучина летопись знает под 1475 г. [749] Уже знакомый нам Иван Офонасьевич, действующий в летописи с 1459 г., в 1476 г. арестован Иваном III. Иван Есифович в других источниках неизвестен, как и его отец Есиф Яковлевич, однако Иван был внуком Якова Федоровича и правнуком посадника Федора Тимофеевича, скончавшегося в 1421 г. [750] , что относит его деятельность к последнему периоду новгородской независимости. Семен Васильевич – сын умершего в 1467 г. Василия-Варлаама Важского. Внука Федора Малого звали Есифом Максимовичем [751] , он был новгородским тысяцким в 1475 г. [752] ; как мы уже видели, его дед был приставом при отводе земель Василию Темному по Яжелбицкому соглашению.

748

Зарубин Л. А. Указ. соч. С. 182–186.

749

ПСРЛ. Т. 6. С. 200–201; Т. 25. С. 304.

750

Янин В. Л. Новгородская феодальная вотчина. С. 101.

751

Там же. С. 100–103.

752

ПСРЛ. Т. 6. С. 201; Т. 25. С. 305.

Однако относительно двух других волостей Ивана Александровича мы имеем право сказать, что они, несомненно, были захвачены Новгородом до 1471 г. Архиепископ Иона, в руках которого эти волости оказались, умер 8 ноября 1470 г. (кафедра была получена им в 1458 г.) [753] . И несмотря на то, что захват этих волостей произошел не позднее 1470 г., в Коростыни не возникает требования вернуть их. По-видимому, у Ивана III тогда еще не было юридического основания заявить о своем суверенитете над «ростовщинами» князя Ивана Александровича. Когда же такие основания могли возникнуть?

753

ПСРЛ. Т. 4. Вып. 2. Л., 1925. С. 498.

Князь Иван Александрович Ростовский был внуком Константина Васильевича, основателя младшей линии ростовских князей, т. е. держателей Борисоглебской половины Ростова. Согласно показаниям родословных книг, он не был «великим князем», т. е. никогда не сидел на столе Борисоглебской половины, однако «великими князьями» были его отец Александр Константинович, братья Андрей и Федор Александровичи и – что гораздо важнее – его сын Иван Иванович Долгий, продавший вместе со своим двоюродным братом Владимиром Андреевичем в 1474 г. Борисоглебскую половину Ростова Ивану III. У Ивана Александровича были и другие сыновья – Андрей, Василий, Константин, Александр, однако к 1474 г. их, очевидно, уже не было в живых, поскольку Владимир Андреевич и Иван Иванович продали свою отчину «с всеми своими детми и з братаничи», но не с братьями: «О Ростовских князех. Тое же зимы продаша великому князю Ивану Васильевичю князи Ростовстии свою отчину половину Ростова с всем, князь Володимер Андреевичь и брат его князь Иван Ивановичь и с всеми своими детми и з братаничи; князь же великии купив у них, дасть матери своей ту половину великой княгине Марии» [754] .

754

ПСРЛ. Т. 8. СПб., 1859. С. 180; Т. 24. Пг., 1921. С. 194.

Таким образом, Иван Иванович Долгий к моменту продажи своей отчины был единственным наследником Ивана Александровича и, отказавшись в 1474 г. от своих владельческих прав в пользу Ивана III, создал для последнего возможность распространения его суверенных прерогатив и на свое двинское наследство. Казалось бы, в таком случае и эти волости должны были обозначаться его именем, а не именем его отца. Однако если они были захвачены Новгородом еще при жизни Ивана Александровича, Иван Долгий и не смог стать их реальным владельцем. Думаю, что сам «промен» земель при Василии Темном, превращение в «ростовщину» задвинских пинежских и мезенских волостей в значительной степени развязали руки новгородцам на Ваге.