Очерки по теории сексуальности

Фрейд Зигмунд

Сексуальное использование заднего прохода

При использовании заднего прохода еще отчетливее ясно, что именно отвращение ставит на эту сексуальную цель клеймо перверсии. Но не следует истолковывать как пристрастность с моей стороны замечание, что люди, которые обосновывают свое отвращение тем, что эта часть тела служит для испражнения и соприкасается с тем, что отвратительно само по себе (с экскрементами), во многом схожи с истеричными девушками, которые обосновывают свое отвращение к мужским гениталиям тем, что последние служат для мочеиспускания.

Сексуальная роль слизистой оболочки заднего прохода отнюдь не ограничивается половым сношением между мужчинами, ее предпочтение не имеет ничего характерного для инвертированных чувств. Напротив, педерастия у мужчин, по-видимому, проистекает из сходства с половым актом между мужчиной и женщиной, тогда как взаимная мастурбация является чаще всего сексуальной целью при сношении инвертированных.

Значение других частей тела

Распространение сексуальной цели на другие части тела во всех своих вариациях не открывает нам ничего принципиально нового, ничего не добавляет к нашему знанию о половом влечении, которое проявляется

здесь лишь как стремление овладеть сексуальным объектом во всех отношениях. Правда, при выходе за анатомические границы, помимо сексуальной переоценки, проявляется второй фактор, необычный для общепринятого взгляда. Определенные части тела, скажем, слизистая оболочка рта и заднего прохода, постоянно фигурируют в этих практиках и словно притязают на то, чтобы к ним относились как к гениталиям и соответствующим образом с ними обращались. Позднее будет показано, что это притязание оправдывается историей развития сексуального влечения и что оно реализуется в симптоматике ряда патологических состояний.

Непригодная замена сексуального объекта – фетишизм

Некоторые случаи особенно примечательны – речь о тех, когда нормальный сексуальный объект подменяется другим, имеющим к нему определенное отношение, но совершенно непригодным для того, чтобы служить нормальной сексуальной цели. Ради строгости классификации было бы, несомненно, правильнее упомянуть эту крайне любопытную группу отклонений полового влечения среди отклонений в отношении сексуального объекта, но мы отложили упоминание о ней до тех пор, пока не состоялось знакомство с фактором сексуальной переоценки, от которого зависят явления, связанные с отказом от сексуальной цели.

Заменой сексуального объекта становится, как правило, часть тела (например, нога или волосы), в целом совершенно непригодная для сексуальных целей – или некий неодушевленный предмет, имеющий прямое отношение к лицу, пробуждающему сексуальные чувства (одежда или белье). Такая подмена с известной долей обоснованности приравнивается к фетишам, в которых дикари видели своих божеств.

Переходными к случаям фетишизма, где сексуальная цель, нормальная или извращенная, полностью отрицается, выступают случаи, в которых от сексуального объекта требуется наличие фетишистского условия (определенный цвет волос, конкретная одежда или даже телесный недостаток). Никакие другие вариации сексуального влечения на грани патологии не вызывают у нас столь пристального интереса, как эта, учитывая необычность порождаемых ею явлений. Известное принижение стремления к нормальной сексуальной цели (функциональная слабость полового аппарата) служит, судя по всему, предпосылкой для таких случаев [26] . Связь с нормой обеспечивается психологически необходимой переоценкой сексуального объекта, которая неизбежно переносится на все, что с ним ассоциируется. Поэтому толика фетишизма всегда присуща нормальной любви, особенно на тех стадиях влюбленности, когда нормальная сексуальная цель кажется недостижимой или ее осуществлению что- либо мешает.

26

Эта слабость должна выступать конституциональным условием. Психоанализ доказал влияние случайной детерминации через родительское запугивание в раннем детстве, которое способно отвратить ребенка от нормальной сексуальной цели и побудить его к поискам замены. – Примеч. авт.

Достань платочек мне с ее груди,Подвязку хоть на память мне найди! [27]

Ситуация перерастает в патологию только тогда, когда стремление к фетишу выходит за пределы необходимой связи с сексуальным объектом и занимает место нормальной цели; далее фетиш отчуждается от конкретного индивидуума и становится единственным сексуальным объектом. Таковы вообще условия перехода, при которых обыденные вариации полового влечения превращаются в патологические отклонения.

27

Гёте И. В. Фауст. Перевод Н. Холодковского. – Примеч. ред.

Бине [1888] [28] первым выдвинул утверждение (впоследствии подтвержденное многочисленными примерами), что выбор фетиша определяется некими сексуальными впечатлениями, чаще всего полученными в раннем детстве. (Это можно сопоставить с вошедшей в поговорку «прилипчивостью» первой любви у нормального человека: on revient toujours a ses premier amours [29] ). Такое развитие особенно очевидно в тех случаях, когда налицо фетишистская обусловленность сексуального объекта. Со значением ранних сексуальных впечатлений мы столкнемся позднее в другом месте [30] .

28

Бине А. – французский психолог, основатель первой лаборатории экспериментальной психологии во Франции; Фрейд отсылает к его работе «Опыты по экспериментальной психологии». – Примеч. пер.

29

Мы всегда возвращаемся к нашей первой любви (фр.). – Примеч. ред.

30

Углубленное психоаналитическое исследование привело к правомерной критике утверждения Бине. Во всех относящихся сюда наблюдениях отмечается первое столкновение с фетишем, при котором тот уже вызывает сексуальный интерес, вне наличия сопутствующих обстоятельств, его объясняющих. Кроме того, все эти «ранние» сексуальные впечатления приходятся на возраст старше пяти или шести лет, тогда как психоанализ заставляет усомниться в том, могут ли в столь позднем возрасте появиться эти патологические фиксации. Истинное объяснение состоит в том, что за первым воспоминанием о появлении фетиша скрывается подавленная и забытая стадия сексуального развития, которая заменяется фетишем, словно «прикрывающим воспоминанием», а фетиш

оказывается его остатком и осадком. То обстоятельство, что далее происходит поворот этой ранней инфантильной стадии в сторону фетишизма, как и выбор самого фетиша, обуславливается конституционально. – Примеч. авт.

В других случаях замена объекта фетишем бывает вызвана символической связью мыслей, которая преимущественно не осознается человеком. Далеко не всегда возможно проследить пути таких ассоциаций. (Скажем, нога с древности выступала сексуальным символом, судя по мифам [31] , а мех обязан своей ролью фетиша ассоциации с волосяным покровом mons veneris [32] .) Тем не менее данная символика, по-видимому, не всегда оказывается независимой от сексуальных переживаний детства [33] .

31

Соответственно башмак или тапок выступают символом женских гениталий. – Примеч. авт.

32

Букв. «Венерин бугорок» (лат.), женский лобок. – Примеч. ред.

33

Психоанализ заполнил один из сохранявшихся пробелов в понимании фетишизма, указав на важность для выбора фетиша обонятельного копрофильного удовольствия, утраченного вследствие вытеснения. Нога и волосы суть сильно пахнущие объекты, которые становятся фетишами после отказа от ставших неприятными обонятельных ощущений. В перверсии, соответствующей фетишизму ноги, сексуальным объектом выступает грязная и дурно пахнущая нога. Другой фактор, помогающий разъяснить фетишистское предпочтение ноги, обнаруживается в инфантильных сексуальных теориях: нога олицетворяет женский пенис, отсутствие которого остро ощущается. В ряде случаев «ножного» фетишизма удалось доказать, что скопофилическое влечение снизу, направленное на поиски объекта (исходно на гениталии), преодолевается вследствие запрета и вытеснения; поэтому оно избирает своим объектом ногу или башмак, которые делаются фетишем, а женские гениталии, соответственно, инфантильным ожиданиям, воображаются мужскими. – Примеч. авт.

(Б) ФИКСАЦИИ НА ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫХ СЕКСУАЛЬНЫХ ЦЕЛЯХ

Возникновение новых намерений

Все внешние и внутренние условия, которые затрудняют или отдаляют достижение нормальной сексуальной цели (импотенция, высокая цена сексуального объекта, опасность полового акта) очевидным образом поддерживают склонность задерживаться на подготовительных актах и образовывать из них новые сексуальные цели взамен нормальных. При тщательной проверке всегда оказывается, что даже самые странные из этих новых намерений уже обнаруживаются как намеки при нормальном сексуальном процессе.

Ощупывание и разглядывание

Известная толика ощупывания необходима – во всяком случае, человеку – перед достижением нормальной сексуальной цели. Общеизвестно, каким источником удовольствия, с одной стороны, является прикосновение к коже сексуального объекта – и какой приток возбуждения, с другой стороны, эти ощущения обеспечивают. Поэтому задержка на ощупывании, при условии, что половой акт вообще состоялся, вряд ли может быть причислена к перверсиям.

То же самое верно в отношении разглядывания – действия, производного, по сути, от ощупывания. Визуальное впечатление остается самым частым способом пробуждения либидозного возбуждения, а естественный отбор полагается на доступность такого способа – если, конечно, следовать подобному телеологическому подходу – и направлен на поиски красоты в сексуальном объекте. Прогрессирующее вместе с обществом сокрытие тела поощряет сексуальное любопытство, которое стремится как бы завершить облик сексуального объекта разоблачением скрытых частей. Впрочем, оно может отвлекаться («сублимироваться») на художественные цели, если удается перевести интерес с гениталий на форму тела в целом [34] . Задержка на этой промежуточной сексуальной цели сексуально подчеркнутого разглядывания свойственна большинству нормальных людей; более того, она дает возможность направить известную часть своего либидо на высшие художественные цели. С другой стороны, страсть к разглядыванию [35] становится перверсией, если а) она ограничивается исключительно гениталиями или б) связана с преодолением отвращения (как в случае вуайеристов, людей, подглядывающих за отправлением естественных потребностей); или же в) такая страсть вытесняет нормальную сексуальную цель, а не готовит человека к достижению последней. Третье условие особенно выражено у эксгибиционистов, которые, если доверять результатам ряда анализов, показывают свои гениталии для того, чтобы в качестве ответной услуги увидеть гениталии другого [36] .

34

Как кажется, не подлежит сомнению, что понятие «красоты» коренится в сексуальном возбуждении и первоначально означало «источник сексуальной прелести». Здесь стоит упомянуть о том, что сами гениталии, вид которых вызывает сильнейшее сексуальное возбуждение, никогда не воспринимаются как «красивые». – Примеч. авт. Очевидно, в этом абзаце Фрейд впервые использует в опубликованной работе термин «сублимация» (в переписке он употребил это слово 2 мая 1897 г.). – Примеч. ред. оригинального издания.

35

Тж. «скопофилия»; от греч. scopen – «наблюдать». – Примеч. ред.

36

При анализе указанные перверсии, наряду с большинством прочих, открывают нам поразительное разнообразие мотивов и детерминант. Так, стремление обнажаться, к примеру, тесно связано с кастрационным комплексом, это способ постоянно доказывать наличие собственных (мужских) гениталий и одновременно воплощение инфантильного удовлетворения от осознания отсутствия пениса у женщин. – Примеч. авт.