Очерки времён и событий из истории российских евреев том 3

Кандель Феликс Соломонович

В разные времена евреи были начальниками Военно-химической академии‚ Военной академии механизации и моторизации‚ Военно-хозяйственной‚ Военно-воздушной и Военно-морской академий – их всех уничтожили.

Иона Якир‚ еврей из Кишинева – храбрый и талантливый командир в годы Гражданской войны. После учреждения ордена Красного Знамени получил его вторым в стране – было ему тогда двадцать два года. Командовал Южной группой войск против С. Петлюры и А. Деникина; вывел из окружения три дивизии, совершив с боями пятисоткилометровый рейд в тылу противника, – за проведение этой операции был награжден вторым орденом Красного Знамени (был ранен несколько раз, награжден за храбрость золотым оружием; третий орден Красного Знамени получил

за бои с польской армией). Якир командовал разоружением полка Мишки Япончика, а затем и отрядов Н. Махно; во время разгрома оппозиции поддерживал исключение из партии Л. Троцкого, Г. Зиновьева, Л. Каменева и их сторонников.

Член ЦК ВКП(б)‚ командующий Киевским военным округом – Якир пользовался среди командиров огромным уважением и авторитетом. В 1935 году он проводил широкомасштабные маневры‚ в которых участвовали десятки тысяч солдат‚ сотни танков и самолетов. На этих маневрах впервые в мировой военной практике произвели спуск на парашютах более тысячи солдат, захвативших "вражеский аэродром", на который сразу же начали приземляться самолеты с пехотинцами и тяжелым вооружением. Маневры поразили западных военных наблюдателей; глава французской делегации заявил: "Видел отличную, серьезную армию весьма высокого качества и в техническом, и в моральном отношении... Ваш танковый парк поистине чудесен. Авиацией я восхищен. Парашютный десант под Киевом не имеет прецедента в мире".

Маршал И. Баграмян свидетельствовал: "Служба в войсках‚ которыми командовал Якир‚ была академией воинского воспитания и высокого оперативно-тактического мастерства. Не случайно все важнейшие маневры и крупные общевойсковые учения с отработкой самых важных оперативно-тактических вопросов проводились в то время в Киевском военном округе". В преддверии будущей войны Якир создал на Украине систему оборонительных рубежей, на которых можно было остановить противника в случае внезапного его нападения; после сближения СССР с Германией эти укрепления были разоружены и ликвидированы.

Командарма первого ранга Якира арестовали в поезде по пути в Москву‚ сорвали знаки отличия с орденами; со скамьи подсудимых он кричал судьям: "Посмотрите мне в глаза! Неужели вы не понимаете‚ что все это ложь?!.." В день расстрела ему было сорок один год.

Перед смертью Якир послал письмо Сталину: "Я честен каждым своим словом‚ я умру со словами любви к вам‚ к партии и стране‚ с безграничной верой в победу коммунизма". На этом письме Сталин начертал: "Подлец и проститутка"‚ Ворошилов приписал: "Совершенно точное определение"‚ Молотов подписался под этими словами‚ а Каганович добавил: "Предателю‚ сволочи и... (нецензурное слово) одна кара – смертная казнь".

Впоследствии Н. Хрущев сообщил на съезде партии: "В момент расстрела Якир воскликнул: "Да здравствует партия! Да здравствует Сталин!" Когда Сталину рассказали‚ как вёл себя перед смертью Якир‚ Сталин выругался в его адрес".

3

Иностранные евреи‚ поселившиеся в Биробиджане‚ попали под подозрение в период всеобщей шпиономании. Их считали агентами иностранных разведок‚ вербовавших себе помощников; многие из них были арестованы‚ расстреляны‚ погибли в лагерях или бесследно исчезли – переселенцы из США‚ Польши‚ Франции‚ Германии‚ Бессарабии‚ подмандатной Палестины. Время было суровое и безжалостное; приходилось лгать, чтобы выжить, притворяться на улице и на работе, славословить вождей и советский образ жизни. "Я навсегда покинул капиталистический ад и вступил на советскую землю... – писал в журнале "Трибуна" переселенец из США. – Прежде я был лишним человеком. А теперь? Теперь я знатный гражданин своей социалистической родины, строитель социализма".

Но славословия не всегда помогали в годы террора. Один из заключенных вспоминал встречу в лагере со своим другом‚ евреем-коммунистом из Аргентины: "Он был молод‚ красив‚ жизнерадостен‚

и вот теперь лежал в палате и умирал... Я увидел старое‚ обросшее седой щетиной лицо. Глаза были приоткрыты. Он прерывисто дышал‚ на лбу блестели капельки пота... "Яша‚ не узнаешь меня? Это я‚ Иосиф..." Что-то изменилось в его лице‚ появился проблеск осмысленности. Он пытается приподняться‚ но хватается за грудь‚ долго и тяжело кашляет... Смотрит на меня и шепчет: "Где Лещинский?" – "Расстрелян в тридцать седьмом". – "Авербух?" – "Получил десять лет". – "Мечтали мы о таком?.." Через два дня его не стало".

В 1937 году советский посол в США сообщил, что прекращается прием иностранных евреев, так как в Биробиджане обнаружили разветвленную японскую шпионскую сеть. "Враги держали район в состоянии сплошного прорыва‚ чтобы подорвать веру в построение Еврейской автономной области... – разъяснили в газете "Эмес". – Этот националистический шантаж теперь разоблачен".

Репрессии коснулись всего населения Биробиджана‚ без различия национальной принадлежности. Из 311 делегатов первого областного съезда Советов арестовали 234‚ расстреляли – 114. Из 319 делегатов второго съезда Советов области репрессированы 227 человек‚ расстреляны и умерли в заключении – 166. Уничтожили одну за другой три смены руководителей Биробиджана: председателей облисполкома и райисполкомов‚ секретарей обкома партии и их заместителей, командиров воинских частей и пограничных отрядов‚ расположенных на территории области. Органы НКВД объявили о существовании корейского "повстанческого центра" – более четырех тысяч корейцев выслали в Казахстан и Узбекистан.

"Врагов народа" из Биробиджана обвинили в намерении "отторгнуть от СССР этот цветущий край и отдать его фашистским интервентам". Один из заключенных – после непрерывных пятисуточных истязаний – подписал такое "признание": "Я вместе с Либербергом и Левиным планировал создать Биробиджан-Го под властью Японии..." Расстреляли Я. Левина – в прошлом первого секретаря Биробиджанского райкома; расстреляли председателя облисполкома И. Либерберга‚ "воинствующего националиста‚ сохранившего свое нутро под маской большевика"; арестовали секретаря обкома партии М. Хавкина. В газете "Эмес" написали: "В руководстве Еврейской автономной области оказался отвратительный гнойник... Хавкин все время хвастал... будто это он разоблачил троцкистского мерзавца Либерберга и его клику. Но‚ как оказывается‚ Хавкин долгое время знал‚ что Либерберг троцкистский мерзавец‚ и он это замалчивал".

В годы "большого террора" в Биробиджане были арестованы около восьми тысяч человек. Списки репрессированных евреев включали представителей разных специальностей: фотограф‚ начальник пристани‚ директор педагогического техникума‚ дворник‚ часовой мастер‚ электромонтер‚ председатель промысловой артели‚ слесарь‚ машинист паровоза‚ библиотекарь. Арестовали сотрудников газеты на идиш "Биробиджанер штерн" и газеты на русском языке "Биробиджанская звезда". Погиб в заключении И. Форер из Аргентины, председатель колхоза "Икор" – за "шпионаж в пользу Польши". Хотели арестовать и бухгалтера колхоза, еврея из Германии; когда же выяснилось, что незадолго до этого он умер, то приказали разрыть могилу, чтобы сфотографировать тело.

По всему Биробиджану репрессировали во множестве русских и украинцев – рабочих‚ колхозников‚ руководителей производства; некоторые села обезлюдели‚ и современник тех событий вспоминал: "В 1937 году урожай выдался отменный, но убирать было некому... Пшеница сыпалась на корню‚ а зерно‚ что успели привезти на ток‚ загоралось в буртах. Арестованных из окрестных деревень свозили в наше Дежнево и размещали в сарае. После обеда к селу причалил пароход‚ и потянулась масса крестьян‚ насильно оторванных от земли и родных очагов‚ под усиленной охраной к пароходу... Обезумевшая от горя толпа... двинулась вдоль берега за пароходом. Картина была потрясающая. Казалось‚ сама река стонала и рыдала".