Очерки времен и событий из истории российских евреев. 1945 – 1970 гг. Книга 6

Кандель Феликс Соломонович

Через холодильную камеру, описанную Абакумовым, проходили многие заключенные, среди них и деятели Еврейского антифашистского комитета.

***

Наркомат обороны неоднократно сообщал в ЕАК данные о количестве еврейских солдат и офицеров, награжденных орденами и медалями, – это также стало обвинением в шпионской деятельности. Прощание с Михоэлсом следователи назвали "националистической демонстрацией", организованной ЕАК, хотя этим занимался Комитет по делам искусств, а похороны проходили на государственный счет.

***

Израильский

дипломат сообщал из Москвы: "Разговоры с евреями происходят изредка и чисто случайно… Само упоминание "израильской миссии" или "государства Израиль" нагоняет на местных евреев ужас… Они знают лишь одно – контакт полностью запрещен. А что бывает с теми, кто нарушает такие запреты, это им прекрасно известно".

ОЧЕРК ВОСЕМЬДЕСЯТ ПЯТЫЙ 

Судебный процесс по "делу Еврейского антифашистского комитета"

1

8 мая 1952 года в 12 часов дня началось первое закрытое судебное заседание Военной коллегии Верховного суда СССР – "по обвинению Лозовского, Фефера, Брегмана и других в измене Родине".

Заседания проходили в Москве, в клубе Министерства государственной безопасности, "без участия представителей государственного обвинения и защиты", а также без вызова свидетелей. Зал заполнили зрители – работники карательных органов; председательствовал на суде генерал-лейтенант юстиции А. Чепцов, рядом с ним в судейских креслах разместились генерал-майоры юстиции Я. Дмитриев и И. Зарянов.

Секретарь суда перечислил фамилии обвиняемых, доставленных под конвоем, а затем они показали (в порядке опроса):

"Я, Лозовский Соломон Абрамович, 1878 года рождения… Женат, имею трех дочерей, несколько внуков и одного правнука…" В прошлом – член ЦК партии, заместитель министра иностранных дел СССР, заместитель начальника, а затем и начальник Совинформбюро, депутат Верховного Совета СССР.

"Я, Фефер, Исаак Соломонович, 1900 года рождения… Всю свою жизнь до ареста занимался поэзией…"

"Я, Брегман Соломон Леонтьевич, 1895 года рождения… Последняя должность – заместитель министра Госконтроля РСФСР…"

"Я, Юзефович Иосиф Сигизмундович, 1890 года рождения…" Научный сотрудник Института истории Академии наук СССР, в годы войны – работник Совинформбюро.

"Я, Шимелиович Борис Абрамович, 1892 года рождения…" Заслуженный врач РСФСР, в течение 18 лет главный врач Центральной клинической больницы имени С. Боткина.

"Я, Квитко Лейба Моисеевич…" Еврейский поэт.

"Я, Маркиш Перец Давидович…" Еврейский поэт и драматург.

"Я, Бергельсон Давид Рафаилович…" Еврейский писатель.

"Я, Гофштейн Давид Наумович…" Еврейский поэт.

"Я, Зускин Вениамин Львович…" Актер, художественный руководитель Еврейского театра в Москве, народный артист РСФСР и Узбекской ССР.

"Я, Штерн Лина Соломоновна…" Директор Института физиологии,

действительный член Академии наук СССР (первая женщина-академик в стране) и Академии медицинских наук, 400 научных трудов по физиологии и биохимии.

"Я, Тальми Леон Яковлевич…" Работник Совинформбюро, журналист-переводчик.

"Я, Ватенберг Илья Семенович…" Редактор и переводчик.

"Я, Теумин Эмилия Исааковна…" Редактор.

"Я, Ватенберг-Островская Чайка Семеновна…" Переводчица.

Затем председатель суда задал каждому обвиняемому вопрос: "Признаете себя виновным?"

Фефер: "Признаю". Теумин: "Признаю себя виновной". Маркиш: "Виновным себя не признаю". Лозовский: "Ни в чем себя виновным не признаю". Брегман: "Не признаю". Шимелиович: "Никогда не признавал и не признаю". Штерн: "Вина моя в том, что я, будучи в комитете… совершенно не интересовалась его работой".

Остальные обвиняемые признали свою вину "частично".

2

На судебном процессе первым допрашивали Фефера, и он подтвердил, что Еврейский антифашистский комитет "смыкался с сионистами и превратился в националистический центр", а это, конечно же, преступное деяние, так как "националистические настроения являются антисоветскими настроениями".

Фефер показал на допросе: "Руководители Комитета посылали (за границу) материал, представляющий государственную тайну…" – "Газета "Эйникайт"… с первых номеров своей работы вела националистическую пропаганду…" – "В репертуаре еврейского театра был целый ряд пьес с националистическими мотивами…" – "Относительно брошюры на тему "Что дала советская власть евреям"… она (Штерн) сказала, что брошюру надо назвать: "Что евреи дали советской власти"…" и прочее.

Показания Фефера на предварительном следствии помогли сотрудникам МГБ составить обвинительное заключение, однако он, очевидно, догадывался, что в его услугах больше не нуждаются и его ожидает суровый приговор наравне со всеми. 6 июня – по просьбе Фефера – состоялось закрытое заседание суда без участия других обвиняемых; на нем он сообщил судьям, что является секретным сотрудником органов государственной безопасности под агентурным псевдонимом "Зорин", и отказался от прежних своих показаний.

Фефер: "В ночь моего ареста Абакумов мне сказал, что если я не буду давать признательных показаний, то меня будут бить… Следователь Лихачев… говорил: "Мы из вас "выколотим" всё, что нам нужно"… Я не преступник, но, будучи сильно запуганным, дал на себя и других вымышленные показания".

И он же, Фефер, заявил на суде: "Я очень люблю еврейские традиции… Люблю свой народ. А кто не любит своего народа?.." – "Вы не найдете такого народа, который бы столько выстрадал, как еврейский народ. Уничтожено 6 миллионов евреев из 18 миллионов – одна треть. Это большие жертвы, мы имели право на слезу и боролись против фашизма". Председатель суда: "Это было использовано не для слезы, а для антисоветской деятельности".