Очерки времен и событий из истории российских евреев. 1945 – 1970 гг. Книга 6
Шрифт:
Склад его фигуры, львиная голова, благородное спокойствие, разлитое по лицу, пристально мудрый взор из-под чуть-чуть приспущенных век, необыкновенной тонкости и красоты руки, неторопливая осанистая походка, преисполненная внутреннего достоинства… чарующая улыбка… благородство каждого жеста… – таким он был, наш Сталин…
Нет его теперь! Замолкло это великое человеческое сердце. Скорбь народа необъятна, глубина ее необозрима…"
И. Эренбург (из книги воспоминаний):
"Медицинское заключение говорило о лейкоцитах, о коллапсе, о мерцательной аритмии. А мы давно забыли, что Сталин – человек. Он превратился
На следующий день нас повезли в Колонный зал. Я стоял с писателями в почетном карауле. Сталин лежал набальзамированный, торжественный… Люди проходили мимо, многие плакали, женщины подымали детей, траурная музыка смешивалась с рыданиями…
Мне не было жалко бога, который скончался от инсульта… но я испытывал страх: что теперь будет?.. Я боялся худшего…"
Из Вашингтона прислали телеграмму с кратким текстом: "Правительство Соединенных Штатов выражает официальное соболезнование по поводу смерти Иосифа Сталина".
Из рассказов раввина Ицхака Зильбера:
"Как только я узнал о болезни Сталина, начал читать "Теилим" ("Псалмы"), чтобы ему поскорее пришел конец. Если я знаю псалмы наизусть и могу прочесть любой псалом с любого места, то это "из-за Сталина". Я читал их трое суток подряд, день и ночь, бегая с ведрами воды, убирая территорию, сидя в лагерном бараке. Перестал, когда услышал, что его уже нет.
Откуда псалмы вдруг так вспомнились, что я их на ходу наизусть читал? Это Всевышний открыл мне память…"
Л. Разгон, многолетний узник ГУЛАГа: "Я держался сознанием того, что если переживу Сталина, то останусь цел, и что я живу в соревновании с ним. Это соревнование… я выиграл. С тех пор 5 марта я никогда не бываю трезв. Это мой праздник".
5
Современники свидетельствовали: "Смерть Сталина потрясла нашу жизнь до основания. Занятий в школе практически не было, учителя плакали навзрыд, и все ходили с распухшими глазами…" – "Я видел неподдельные слезы деревенских баб, оплакивавших своего истязателя..." – "Не слышно было скандалов и драк во дворе, люди говорили вполне открыто: "За кого теперь пойдут умирать? За Маленкова, что ли? Нет, за Маленкова народ умирать не пойдет!"…" – "Начальство в лагере ходило со скорбными лицами, траурные мелодии неслись со всех сторон… а мы обнимались, целовались друг с другом…"
Бесконечные очереди стояли днем и ночью в дни "всенародного прощания". Десятки тысяч москвичей и жителей других городов пытались пробиться в Колонный зал через кордоны солдат, милиции и ряды грузовиков, перекрывших подходы к Дому союзов. "К вечеру… мы оказались на Трубной площади. Сошедшие с рельсов трамваи. Группы рыдающих детей, не знающих, как попасть домой. Крики тех, кто надеялся кого-то разыскать. Сугробы тающего снега. Холод… Толпы людей, мечущихся в разных направлениях…"
На Трубной площади скопилась огромная толпа, в которой погибли от давки сотни взрослых и детей; их свозили в московские морги, и родственники разыскивали там родных и друзей. Так закончилось правление великого диктатора: уходя в иной мир, он увел за собой многие жизни, словно недобрал их за годы долгого правления.
В Кремль приходили письма с требованием раскрыть "истинные причины" смерти вождя, и отклики граждан страны были различны:
"Лучше
"Теперь, наверное, будет война…"
"Евреям после смерти товарища Сталина будет еще хуже, чем сейчас…"
"Кто бы ни был у власти, нам, евреям, всё равно погибать…"
5 марта 1953 года в ЦК партии Украины поступило письмо за подписью "патриот-родитель" – о "возмутительном факте, имевшем место в 69 детском саду конфетной фабрики… г. Киева": "4 марта с. г. во время передачи по радио сообщения о тяжелой болезни тов. Сталина дети… начали переживать и сожалеть: "бедненький тов. Сталин заболел". Один из мальчиков группы, сын работника МГБ – еврея, выразился: "Ну и подумаешь – Сталин заболел, а я поеду в Америку, там лучше". Ввиду того, что дети являются отражением домашних чаяний… прошу проверить настоящий факт… для принятия соответствующих мер".
Заявление "патриота-родителя" приняли к рассмотрению; сотрудник МВД побывал в детском саду и вскоре доложил:
"Проверкой фактов… установлено, что во время тяжелой болезни товарища И. В. Сталина, в детском саду N 69… было организовано коллективное слушание передач по радио о состоянии здоровья т. Сталина.
Во время прослушивания радиопередач Шафран Алик, 1947 года рождения, сказал: "Я поеду в Америку". На высказывания Алика дети заявили, что они не дадут лодку Алику, чтобы он уехал в Америку, а кто-то из детей сказал – если Алик будет уезжать в Америку, он его изобьет…
Подобных высказываний со стороны Алика, как заявляет воспитательница детского садика, раньше не замечалось…
В процессе проверки выявлено, что отец Алика – Шафран Д. Д. в переписке со своей семьей допускает нездоровые настроения, о чем информирован отдел контрразведки МВД войсковой части, где проходит службу Шафран Д. Д."
Из анонимного письма Н. Хрущеву (6 марта 1953 года):
"Осмелюсь выразить… пожелание многих советских граждан, чтобы в период гражданской панихиды по нашему дорогому и любимому вождю И. В. Сталину не допускать "еврейского ансамбля", именуемого Государственным симфоническим оркестром… играть траурную музыку в Колонном зале Дома союзов.
Траурная мелодия этого оркестра, состоящего на 95% из евреев, звучит неискренне… Я считаю, что этот еврейский коллектив симфонического оркестра недостоин находиться в непосредственной близости к нашему великому, любимому вождю, дорогому И. В. Сталину.
У нас есть много оркестров, состоящих из преданных сынов нашего многонационального Советского государства, и нет необходимости возлагать эту миссию на народ (евреев), не показавших за всю историю своего существования образцов героизма и преданности".
6
Сталин лежал парализованный на "ближней даче", затем он умер, но карательные органы продолжали свою работу.
3 марта 1953 года МГБ выпустило директиву "Об аресте враждебных элементов", после чего прошли новые аресты "еврейских националистов".
5 марта, в день смерти Сталина, попал в тюрьму И. Альтман, "главарь группы критиков – безродных космополитов", который "длительное время проводил подрывную работу в области театрального искусства".
6 марта опубликовали указ о лишении С. Михоэлса ордена Ленина и звания народного артиста СССР. В тот же день арестовали в Одессе раввина И. Димента.