Очешуеть! Я - жена дракона?!
Шрифт:
– Желаете разрезать птичку? – осведомился лекарь.
– Не дамся! – вскричал какаду, подпрыгнув и взметнувшись под потолок. – Живодерррр! – донеслось возмущенно- испуганное с верхушки пальмы.
– Вы с ума сошли?! – я тоже подпрыгнула, но за неимением крыльев и в силу действующей гравитации приземлилась обратно на стул. – Это мой лучший друг! Как вы могли такое подумать?!
– Понял, понял. – Пробормотал мужчина, вмиг покрывшись испариной. – А что же тогда от меня требуется?
– Достать кольцо. – Ответила
– Ща кокосом по лобешнику мерррзавцу прррилетит! – прокомментировал беженец на пальме.
– Она финиковая, Юджин, - отозвалась я.
– Очень жжжжаль!
– Задача ясна. – Ветеринар кивнул, поставил себе на колени саквояж, из-за которого его самого стало почти не видно, и начал в нем копаться, бормоча себе под нос, - так-с, так-с! Ежели вот это смешаем, добавим пару капель этого, нет, лучше вот этого, ага! Для вкуса вот, горечь возместим, пожалуй, этим. Да, точно!
Он встал, снова поправил пенсне, съезжающее на кончик мясистого носа, и сказал:
– Могу предложить микстурку, после которой колечко выйдет естественным путем!
– Я это пить не буду! – предупредил Юджин, свесившись с пальмы вниз головой.
– То есть, - я немного смутилась, - кольцо выйдет через… попу?
– Нет, госпожа графиня, - врач замотал головой, и парик съехал ему на глаза. – Видите ли, у птиц несколько иное строение пищеварительного тракта, нежели у других животных. У попугаев имеется зоб. Он отгорожен от желудка. Так задумала природа, чтобы птички смоги отрыгивать пищу и кормить ею птенцов.
– Я ничего отрыгивать не буду! – снова донеслось сверху категоричное.
– Вот заведешь потомство, будешь, как миленький, - глянув на него, парировала я. – Твоя Каро живо тебя заставит!
– Так вот, - продолжил мужчина. – Колечко, вероятно, все еще в зобе. Нам нужно, чтобы попугай его опорожнил. Вред ему это не нанесет, будьте спокойны. Сейчас я намешаю микстурку. Позволите расположиться на этом столике?
– Конечно, - я встала, - не буду вам мешать.
– Благодарствую, - он поставил саквояж на стул и начал выгружать разные пузырьки и плошки.
– Юджин, - задрала голову и посмотрела вверх. – Слезай.
– Мне и туточки хорррошо.
– Упрямый. Спускайся, сказали же, ничего страшного.
– Я ему не верррю! – категорично ответствовал упорный птах, раскачиваясь на ветке и растопорщив крылья.
Хм, сама врачей недолюбливаю, так что отлично понимаю пернатого рецидивиста, но кольцо надо доставать.
– Ты пойми, если мы его не достанем, могут еще какие-нибудь воры появиться и украсть тебя, понимаешь?
– Я спрячуся!
– Куда?
– Надо подууумать!
– Юджин, это скорее Рэйнар тебя спрячет – в сейф. Готов там жить?
– Неа! – распушил хохолок. – Не хочу в сейфу!
– Вооот. Тогда
– А это не больно? – Цьмок спикировал вниз и сел на мое плечо, косясь на лекаря, который что-то химичил на столе.
– Нисколечки. Выпил, отрыгнул и свободен!
– Даааа? – недоверчиво глянул на стол, где колдовал ветеринар. – Точно?
– Ага! Представь, как счастлив будет Рэйнар? Я сама ему расскажу, что ты пошел ради него на все, даже кольцо отрыгнул!
– Готово! – лекарь протянул нам миску с зеленой жидкостью.
– Пей, Цьмок. – Я подошла ближе к мужчине.
– А чего, пррррямо сейчас и тута? – когти Юджина впились в мое плечо.
– А когда? Через годик-другой? Тогда кольцо точно дойдет до другого выхода и застрянет там намертво. И что тогда, вместо кольца тебя на руке носить?
– Да! – приняв мои слова за чистую монету, какаду закивал.
– Будь мужчиной, а то Каро расскажу, какой ты трусель!
– Я осторрррожный, это дррругое! – поправил меня Цьмок. – Ладно, давайте уже, не отстанете ведь, знаю вас!
– Молодец! Пей!
– А… а пусть он перррвый! – спохватился попугай.
– Так ведь я-то колец не глотал! – нашелся лекарь.
– Могу прррринести, - воодушевился Юджин. – Это я мигом!
– Стой! – едва успела схватить за хвост. – Хорошо, он выпьет. Но потом и ты, без пререканий, понял?
– Понял, - закивал птах и уставился на ветеринара. – Давай, отррравись перррвый!
– Госпожа графиня! – мужчина посмотрел на меня.
– Пейте! – властно приказала я, сделав вид, что являюсь злобной госпожой Рэйдэн, которую лучше слушаться. – А не то лакея позову!
– Зачем сразу лакея, - пробормотал лекарь. – Вот, смотрите! – взял плошку и отхлебнул.
Скривился, взмахнул руками, задрожал.
– Помирррает! – всполошился Цьмок.
- Ахх… - лекарь открыл глаза, которые сошлись к переносице. – Живой я.
– Теперь ты пей, - я кивнула Цьмоку, спрыгнувшему на стол. – А не то в сейфу!
– Злые вы люди! – пожаловался какаду, но все же сделал небольшой глоточек из плошки.
Мы с ветеринаром замерли, глядя на него.
– А ничо так! – попугай сделал еще глоток. – Вполне себе прррриличненько! Рррраспробовать только надо было!
Вот негодяйчик пернатый! Я рассмеялась. Хлебает за милую душу! А уговаривать-то сколько пришлось!
– Довольно! – ветеринар потянул миску с зельем на себя.
– Не трррожь! – Юджин вцепился в нее лапой и вернул себе.
– Да хватит же! – мужчина рванул плошку на себя, попугай опять дернул в свою сторону.
В итоге она взмыла вверх. Мы проследили глазами за ее волнующим воображение полетом. Поняв, что она летит аккурат ко мне, я поймала ее и замерла с руками, залитыми этой жижей.