Очевидец (сборник)
Шрифт:
– Понятно. – Он достал из кармана какой-то прибор, несколько секунд повозился с ним, хмыкнул и махнул своим: давайте, мол.
С растущим недоумением я наблюдал, как они выволокли из кузова толстенную трубу угрожающего вида, с натугой взвалили ее на плечи и, матерясь, потащили через сад. По дороге они раздавили пару моих светильников, я хотел было возмутиться, но тупое зево трубы уже нацелилось на крохотный росток.
Огненный факел гигантским языком лизнул землю, опалил решетку забора. Запахло озоном.
– Что это?! –
– Огнемет, – лаконично пояснил главарь. И только тут до меня дошло, что эти парни отнюдь не из «Гринуолд индастриз», а самая что ни на есть бригада чистильщиков!
Я уже привык к его немногословности и подумал было, что этим ответ и ограничится. Однако я ошибся.
– Не бойтесь, завтра приедет спецкоманда, для подстраховки пройдутся еще и жестким излучением. Метра на полтора вглубь ничего не выживет. Потом, правда, пару месяцев к очищенной зоне лучше не подходить. Радиация.
– Так, выходит, этот зеленый пучок – генетический брак? – ошарашенно спросил я, подавленный перспективами. Как-то не улыбалось иметь в собственном саду клумбу с радиоактивной землей.
– Что? Господь с вами, какой брак! Это обычный побег.
На мгновение я даже дар речи потерял. И он так спокойно об этом говорит?!
– Побег? Из него что, могло вырасти дерево?!
– Ну, дерево, вряд ли, так, кустик какой-нибудь. Хотя не исключено, что и дерево.
– Но как же?.. Зачем вы его уничтожили? Ведь его можно было вырастить, получить семена и насадить еще много деревьев!!
Главарь чистильщиков пристально посмотрел мне в глаза, положил руку на плечо:
– Дорогой мой! Зачем нам деревья? Нам людей девать некуда!
Высшая мера
– …рассмотрев материалы данного дела, чрезвычайная коллегия Право суда Федерации постановила: признать подсудимого Яна Марию Горовитца виновным по следующим статьям Единого кодекса – 217 й, «незаконное вторжение в частную собственность», 349 й, «создание угрозы жизни гражданину Федерации», и 352 й, «покушение на убийство первой степени». Подсудимый приговаривается…
Эффектная пауза.
Напряжение в зале суда достигло предела. Время застыло вместе с молотком секретаря. Ни единого движения и почти полная тишина, словно все одновременно затаили дыхание. Лишь чуть слышно гудят кондиционеры.
– …к высшей мере наказания! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит. Управлению наказаний привести приговор в исполнение в течение девяноста шести часов.
Бум!
– Дело закрыто.
Молоток все-таки упал, заставив вздрогнуть почти всех. И вместе с ним рухнул на скамью осужденный – теперь уже не подсудимый, а осужденный, – закрыл лицо руками и что-то невнятно забормотал. Многим в зале показалось – молился…
– Ну, и что же вам от меня нужно?
– О, господин директор, ничего такого сверх…
– У вас, головизионщиков, всё просто. Запаянные карточки «пресса», осветители, камеры, рыскающие из стороны в сторону… а потом в эфир выходит такой материал, что наверху за голову хватаются…
– Мы всё понимаем, господин директор! И ни в коем случае не собираемся выпускать сырой материал, без вашего одобрения. Зато – представьте! – какой это будет наглядный пример для тех, кто уже сейчас готовится совершить подобное преступление! В случае с Горовитцем жертва выжила, а если в следующий раз реанимационная бригада просто не успеет? Что тогда? Подумайте, сколько жизней мы с вами можем спасти одной только получасовой передачей!
– Если вы мне скажете, что и слово «рейтинг» для вас и канала «Ай-Джи-Ви» ничего не значит, я тут же расплачусь от умиления! – Неприкрытый сарказм в голосе директора на мгновение сбил репортера с толку.
– Не буду спорить, – смущенно ответил он. – Это тоже немаловажно. Выходит, что интерес есть у всех – и у нашего канала, и у вас лично, и у всей системы правосудия Федерации.
– Ладно, я организую вашей команде просмотр… два-три человека, не больше. Вы сами, оператор, осветитель. Хватит? Или кто-то еще нужен?
Щедрое предложение воодушевило репортера. Он разулыбался:
– Что вы, троих более чем достаточно! Я вам так благодарен! И нам что, – разрешат снимать прямо в Изоляторе? Это было бы просто великолепно!
– Нет. Изолятор потому так и называется: он изолирован от внешнего мира. Никто, понимаете, никто не может проникнуть к осужденному. Но не отчаивайтесь. Внутри там кругом камеры и датчики. Запись идет постоянно. Мы продемонстрируем вам кое-какой материал, а вы уже сами будете отбирать нужное, возьмете интервью у наблюдателей из контрольной группы. Согласны?
– Спасибо, господин директор. Спасибо. Даже не знаю, как вас благодарить!
– Будьте готовы дня через три. С вами свяжутся из моего секретариата. А сейчас – не смею больше задерживать. Рад был познакомиться.
День первый
В первые мгновения после того, как за спиной захлопнулся люк Изолятора и приглушенно зашипели с ТОЙ стороны сварочные иглы, Яном овладела апатия. Он бессильно сполз по стене на пол, помотал головой, словно пытаясь отогнать наваждение.