Очищение смертью
Шрифт:
Ева нахмурилась, глядя на голограмму. Она буквально слышала заговорщический шепот.
– Но почему, почему? Тут должен быть мотив. Надо посоображать. Потому что все было именно так: Пенни настучала убийце на Лино, и убийце пришлось действовать. Наводить порядок. Добиваться справедливости. Уравновесить чаши весов. – Она отступила на шаг. – Черт! Есть это, это и еще вот это. Я вижу каждую точку в отдельности, но как они сходятся воедино?
– Продолжай. Если это «око за око», кого убил Мартинес?
– Сото. Ника Сото – из-за того, что он сделал с Пенни. Именно из-за нее, из-за того, что случилось
– Как насчет жителей прихода? – спросил Рорк.
– Нет. Но границы прихода условны и размыты. – Ева вернулась к голограмме. – Может, были друзья, родственники в спорной зоне, может, кто-то из прихожан был членом банды, точнее, кто-то из членов банды ходил в церковь. Но… католический вопрос.
– Не понимаю, какого черта ты задаешь его мне.
– Потому. Принцип «око за око» – расплата, возмездие – действует, если убитый был известным членом банды? Если он делал то же самое, что и Лино? Если он был убит или пострадал в стычке между бандами?
– Если кто-то этого человека любил, если кому-то он был дорог, не вижу, какое это может иметь значение. Любовь не выбирает.
– С католической точки зрения, – настаивала Ева.
Рорк вздохнул, глотнул бренди и попытался сосредоточиться.
– Если следовать твоей логике, – рассуждала между тем Ева, – чтобы оправдать убийство, – а так оно, похоже, и было, – оно должно быть совершено в отместку за смерть невиновного. По крайней мере, кого-то непричастного, того, кто не совал нос в чужие дела и сам никого не убивал. Но…
– Вот и я о том же. Вечно это проклятое «но», – вставил Рорк.
– Да, я понимаю. – Ева взмахнула рукой. – Террористическое убийство вообще лишено логики, оно произвольно и не вписывается в логические рамки. Но на твое «но» у меня есть свое «но»…
– Боже, неудивительно, что я тебя люблю.
– Человек, вознамерившийся убить, устанавливает свои собственные правила. Это убийство было логичным, оно вписывается в строгие рамки. Убить священника в церкви, убить его кровью Христовой. Ну, формально это было простое вино, потому что Лино не был рукоположен и все такое, поэтому он не имел права осуществлять пресуществление [3] .
3
В учении Римско-католической церкви – процесс превращения
– И тебе хватает наглости задавать мне католические вопросы, а сама бодро выдаешь такие перлы, как «пресуществление»! – возмутился Рорк.
– Я это специально изучала. Вернемся к делу. А дело в том, что в данном случае мотив соответствует методу. Я думаю…
Ева замолкла, потому что ее компьютер объявил: «Задание выполнено».
– Я думаю, – продолжила она, – что убийца – один из старых верных прихожан церкви. Один из тех, кто никогда не пропускает воскресной службы и ходит на исповедь… Как часто полагается ходить на исповедь?
Рорк, хмурясь, сунул руки в карманы.
– Откуда мне знать?!
Ева ответила ему нежной любящей улыбкой.
– Интересно, почему эти вопросы доводят тебя до белого каления? Чего ты так дергаешься?
– Ты бы тоже дергалась, если б я спросил о том, дышит ли тебе в затылок пламя ада.
– Ты не попадешь в ад.
– А что, у тебя есть достоверная информация на этот счет? – иронически осведомился Рорк.
– Ты женат на копе. Ты женат на мне. Я – твое спасение, черт побери. Компьютер, вывести первичные данные на первый экран. Вот список владельцев и жильцов-съемщиков недвижимости вдоль маршрута, по которому Лино бегал каждый день.
– Так ты мое спасение? – Рорк схватил ее за талию и притянул к себе. – А я тебе кто в таком случае?
– Я – твое спасение, а ты – мое, приятель. А если я ошиблась… что ж, мы провалимся вместе. В дыму и пламени. А теперь попробуй искупить свои грехи и проверь-ка вместе со мной эти данные.
Но сначала он ее поцеловал. Долгим и нежным поцелуем.
– Я кое-чего не понимаю насчет ада.
– Чего именно? – прищурилась Ева.
– Там будет много секса, поскольку ад населяют грешники, или совсем не будет, если считать целомудрие высшим наказанием?
– Спрошу у Лопеса, когда время будет. Данные.
Рорк повернул ее лицом к экрану, но снова притянул к себе и принялся изучать данные, прижимаясь подбородком к ее макушке.
– Ну и что все эти имена должны нам сказать?
– У меня есть еще данные: проверки по владельцам и арендаторам, включая срок проживания по нынешнему адресу и предыдущие адреса. Ортега… Тереза Франко о нем упоминала. Компьютер, вывести вторичные данные на второй экран.
– Значит, если мы следуем твоей наводке, нам надо искать долгожителя этого района. Человека или семью, жившую здесь еще в то время, когда Лино был капитаном «Солдадос».
– Да, но это только одно направление. Есть еще кое-что: маршрут пробежек. Что-то по пути могло быть связано с Лино, но что? Что его интересовало? Выгода. Корысть и тщеславие – вот суть Лино. Первое – это месть. Многие застряли тут надолго, – заметила Ева, перескочив с одного на другое. – Вот смотри. Ортега. Третье поколение на одном и том же месте. Вот здесь. Шестьдесят лет назад тут была фабрика. Вероятно, серый рынок, целый рой нелегальных рабочих. Теперь тут студии, дорогие кооперативные квартиры – все принадлежит этому типу. Гм… Кроме того, ему принадлежит дом рядом с домом Ортица. Компьютер, полную информацию по Хосе Ортеге.