Очкарик 3
Шрифт:
Один из оставшейся на ногах пары противников что-то некстати соображает и неожиданно хватает Акмарал за волосы. Та, не обращая на его захват внимания, резко рвётся из мужских рук, оставляя в цепких пальцах гнома часть причёски, явно вырванной вместе с корнями.
Взгляд кочевницы полон ненависти, изо рта мало пена не летит.
Эх. Ну что мне стоило озаботиться хотя бы подобием часового, укоряю себя в которой раз. Впору рвануть волосы на своей голове, если бы ещё их длина это позволяла.
Акмарал, не растерявшись
Без толку. Похоже, ноги и кости представителей подгорного народа к подобным манипуляциям нечувствительны.
В этот момент орчанку хватает за руку второй. Затем сзади него загорается странный овал — и пара нападавших плюс кочевница (да младенец на её руках) проваливаются туда.
Овал тут же гаснет.
Я замираю в ступоре: такое ощущение, что мои мозги дали сбой.
— Эвакуационный портал, — поясняет мне Асем весьма хмуро, поднимаясь с земли. — Не успела тебе сказать.
Жулдыз, широко раскрыв глаза, готова расплакаться и зачем-то щупает воздух перед собой.
— Что дальше? — сосредоточенно уточняет Хе у меня, помогая подняться бывший пленнице.
— Вадим, что можно сделать, чтоб их вернуть? — Асем требовательно трясёт меня за рукав с другой стороны. — Я примерно понимаю направление, где они вывалятся из портала; почувствовала по их мыслям. Расстояние тоже относительно небольшое, если правильно всё прочла. Но…
Она недоговаривает до конца. И так всё ясно.
Даже за минуту пара здоровенных гномов с девчонкой и ребёнком могут сделать что угодно.
— Лечим раненного, — мысленно ругая себя последними словами, указываю на того, что пропустил два укола кинжалом в живот.
Видимо, это была Жулдыз.
Кажется, сейчас придётся использовать свою аптечку совсем не по назначению. Бл*, она тоже не безразмерная.
— А зачем его лечить? — недовольно и откровенно враждебно спрашивает отрицательно настроенная ко мне новенькая. — Его бы расспросить, да по-хорошему, — она многозначительно качает в воздухе отобранным у кого-то из нападавших кинжалом. — Если не умеешь ты, человек, то это сделаю за тебя я. Нашему народу не нужна помощь хуманов там, где важна крепость руки. — Судя по выражению лица, фраза должна была меня уязвить.
— Не нужно отсебятины, — как могу спокойно качаю головой в ответ. — Успокойся и не лезь мне под руку. Пожалуйста.
— Ты сейчас заставляешь меня усомниться в том, что ты мужчина, — брезгливо бросает бывшая пленница.
Вздыхаю молча и удерживаю в себе сразу несколько фраз: лекции об иерархиях внутри замкнутых коллективов сейчас явно неуместны. Упрекать выкупом из рабства будет как-то неблагородно, что ли.
Если у девчонки снесло крышу, лучше будет её просто удерживать на дистанции и игнорировать.
К счастью, наш небольшой и ни разу не патриархальный коллектив
— Отойди назад, — угрюмо роняет соплеменнице Асем, после чего становится между ней и единственным живым гномом. — Вадим всегда знает, что делает.
— Особенно в такие моменты, — добавляет похожая на дроу метиска, подходя к паре орчанок с другой стороны. — Не нужно в чужом доме лезть, куда не просят!
— С дороги! — Жулдыз пренебрежительно рычит, обращаясь к Хе, после чего оборачивается к соплеменнице. — Ты мне тоже не указ! У твоего хана нет власти надо мной!
Меня пронзает неожиданная догадка. Кое-что об обычаях народа, говорящего на этом же языке, но живущего там, я знаю не только понаслышке. Как-никак, ходил в национальную школу (другой в окрестностях просто не было).
— Она раньше воевала? — спрашиваю у Асем, указывая пальцем на вторую орчанку. — Потому считает себя выше тебя?
Из того, что знаю по аналогии, женщины кочевников могли вовсю участвовать в боевых действиях. Логично предположить, что подобный опыт налагает вполне определенный отпечаток на мысли и действия девчонки, что сейчас весьма некстати.
Командир в группе должен быть один, особенно в такой интересный момент.
— Не только это, — крайне неохотно отвечает мне хозяйка табунов. — Мы ещё и из разных жузов, — она очень не любит выносить сор из избы, где-то не желая ставить собеседницу в неловкое положение перед инородцами.
Новые орчанки очень своеобразно отнеслись даже к Хе, имеющей с ними половину общей крови. А я и вовсе человек — существо непонятного сорта по определению (выкуп их из плена на деньги, как они думают, принадлежавщие Асем — не в счёт).
В голове зажигается секундное понимание.
В отличие от известной мне ТОЙ истории, над местными жузами орков центральной власти в виде ханства нет и никогда не было. Здешние аналоги рылтая, насколько я успел узнать, выносят решения исключительно рекомендательного плана, а не законодательного.
Единый для всего народа хан на подобных собраниях тоже до сего момента не избирался, даже в военное время.
Я уже понял, что законы истории этого мира феодальную централизацию каким-то образом не включают. По крайней мере, местами.
— Не слишком ли ты любезна с белым ухом? — Жулдыз демонстративно игнорирует всех, кроме соплеменницы.
Кинжал в её руке смотрится органично и естественно:
— Отойди в сторону!
— Это белое ухо — моё, — спокойно отвечает Асем, не двигаясь с места. — И я его люблю, а он любит меня. Ты не сильно ли раздухарилась в гостях?
Хм. Ещё интереснее.
— Это моих сестру и брата, а не твоих, гномы сейчас… — новенькая не завершает фразу, скрипя зубами. — А ты…