Очки большого города
Шрифт:
Это был серьезный вопрос. И тут мнения девушек разошлись. Фима склонялась к мысли, что воришки знали о том, что ковер не пустой, а с начинкой. Но Вика твердо стояла на той
– Они отчаянные ребята, но все-таки не настолько. Это же убийство! Мокруха! Они никогда не подписались бы на такое!
– Анна жива.
– Это потому, что мы с тобой ее открутили. А пробудь она в ковре еще несколько часов? А если дней? Она бы в нем неминуемо задохнулась насмерть. Ребята не могли этого не понимать.
– Возможно, они собирались вернуться и освободить ее чуть позднее.
– А что бы им было сразу это не сделать? Уезжать, потом возвращаться, к чему эти лишние разъезды и хлопоты? Это и в обычной ситуации неприятно, а уж в их нынешнем положении им такие перемещения совсем ни к чему. У гаража их могут застукать. Да и на районе им мелькать нежелательно. Их же будут искать, это-то они
– Значит, они и не собирались возвращаться. Они оставили ее умирать!
– Нет, я знаю Птаху! Он никогда не допустил бы убийства Аньки. Я точно знаю, что у них что-то было. И у Парашюта с Анькой что-то было. У нее со всеми что-то было, она никому не отказывала, но при этом никто из парней не имел к ней никаких претензий.
– И они ее друг к другу не ревновали?
– А смысл? Все знали, что Анька даст любому, кто ее об этом попросит. Без обязательств, без подарков, без долгих разговоров, придет, ляжет с ним в кровать, или даже не в кровать, или даже не ляжет, но получит с мужика то, чего сама хочет, потом быстренько встанет, оденется, пошлет воздушный поцелуй или вовсе ничего не скажет и уйдет. Она такая. Никаких разговоров о любви ей не нужно, только секс. Ну а уходя, в подъезде или на улице, может случайно встретиться с кем-то еще и пойти уже с ним. И все по той же схеме.
Конец ознакомительного фрагмента.